В мозгу меня заинтересовал один участок. Стоило мне представить сегодняшнюю девушку, как в нём повышалась частота колебаний, в ауре начинали превалировать красные и багровые тона, а у меня мысли перебивались плотским желанием. Я постарался снизить чувствительность этого отдела мозга. Сначала он не поддавался, но потом я применил свой дагомейский опыт с воображаемым регулятором, и всё пошло на лад. Буквально, через пару минут я воспринимал образ Анны гораздо более отстранённо.
Спускался вниз я уже спокойный как буддийский монах. Невозмутимо посмотрел на круги, описываемые Арамом вокруг гостьи, сел за стол рядом с ней, и как ни в чём не бывало, спросил:
— А что, здесь больше не кормят?
Бармен посмотрел на меня так, будто я в голодный год отобрал у него последний кусок хлеба, и скрылся в кухне. Через минуту передо мной уже стояла тарелка, а сам неугомонный армянин снова что-то увлечённо рассказывал невозмутимой золотоволосой красавице.
— Аня, ты готова сегодня выезжать? — спросил я девушку.
— Ой, зай, я даже не знаю, — сказала она, и изобразила очаровательную задумчивость. — Меня попросили встретить одну машинку. Если она сегодня прибудет, то можем и ехать. А что, ты спешишь?
— Это у тебя, как вновь прибывшей, есть три дня в запасе, а меня завтра вышвырнут отсюда пинками. Так что хорошо бы твоя машинка приехала сегодня. Кого ты, кстати, встречаешь? Может, расскажешь подробнее?
Зай… — в голосе девушки появилась чуть заметная неуверенность. Кажется, она не ожидала, что я перестану реагировать на её гормональную магию. Она придвинулась поближе, сунув свою грудь практически мне под нос, и продолжила:
— Один знакомый, когда узнал, куда я еду, попросил проследить, чтобы водитель довёз груз до места назначения, а не продал по дороге.
Я кивнул, глядя в основном на качающиеся в такт словам полушария. Теперь я больше изображал заинтересованность, чем возбуждался на самом деле, хотя до конца перебить плотское желание так и не смог.
— Он мне денег дал, так что придётся ждать. Всё-таки пять тонн медного провода. Не знаю, как здесь, а в России всю медь давно в металлолом сдали и в Европу вывезли.
— А куда надо машину сопроводить?
— В этот, — она похлопала меня по ноге. — В Зион, вот.
— Так ты в грузовике поедешь? — недовольно спросил я.
— Нет, зай, ты что. Куда ж я без тебя. Я с тобой поеду. У тебя же есть машина?
Я кивнул.
— Вот и хорошо. Я сяду с тобой, но мы поедем за грузовиком с медью.
Сразу после этих слов дверь распахнулась, и в бар, отдуваясь, ввалились двое мужчин. Выглядели они усталыми. Грязные, небритые, в промасленных комбинезонах, будто только что собирали судовой двигатель. Один из них сразу же подошёл к Анне, и, поедая её моментально повлажневшими глазами, сказал: