Засада? Что ее испугало? Паника окутала все мое сознание, и в голове взорвалось: «Вали отсюда!».
– Толя! – причитала Антипова. – Господи боже!
Толя. При чем тут Толя? В нашем подъезде был только один Толя – бывший военный Толян, постоянно стрелявший у меня полтинники и клятвенно обещавший, что скоро вернет. До меня стало доходить, что я здесь вообще не при чем. Поэтому я пересилил метавшуюся в груди панику и заставил себя шагнуть вперед.
То, что я увидел, выбравшись на площадку своего этажа, повергло меня в шок.
Дверь моей квартиры была приоткрыта. Перед ней, на бетонном полу, раскинув руки, лежал Толян. В его груди зияла кровавая рана размером с кулак, вся одежда пропиталась кровью, а вокруг расплывалась алая лужа. Расплывалась на глазах, что говорило только об одном – Толян умер буквально только что. Перед трупом экс-военного, разинув рот, стояла бледная соседка Антипова, а у ее ног валялся выроненный мусорный пакет. Антипова увидела меня и снова запищала:
– Господи, Толя! Мамочки родные, что делать-то, Сережа? Он… Он же мертвый, господи!
Все было ясно, как божий день. Толян, как обычно, зашел ко мне, чтобы стрельнуть полтинник. И натолкнулся на того, кого не должен был встретить. Как бывший военный, хоть и спившийся, Толян решил поднять шум. И поплатился жизнью.
Меня ждали. Грач и его мордастый, вечно жующий напарник – ждали меня здесь, в моей собственной квартире, чтобы прикончить.
– Вызывайте полицию, – хрипло сказал я Антиповой.
А потом развернулся – и со всех ног рванул прочь.
– Огнестрел, – прокомментировал дежурный опер, которым первым прибыл на место.
– Вижу, не слепой.
Я склонился над трупом и дотронулся до его шеи. Тело было теплым. Его убили не более получаса назад.
– Гильза?
Опер кивнул на распахнутую входную дверь. Шагнув за порог, я наткнулся на обведенный мелом кружок на линолеуме, где и находилась стрелянная гильза. Здесь же колдовал криминалист.
– Привет, – кивнул я ему. – Слушай, на убийство Туманова ты сегодня выезжал?
– В том числе. Неспокойный сегодня денек, однако.
– Покой нам только снится. Характерные следы на этой гильзе не увидел? Я имею в виду, ствол один из тех, из которых в Туманова и его водилу стреляли, или другой?
Криминалист уставился на меня исподлобья.
– Я, конечно, не склеротик, но память у меня все-таки не порнографическая.
– Фотографическая.
– Ну да. А я как сказал?
Я покачал головой, предлагая забыть эту тему, и свернул на кухню. Здесь работал следователь СК. Володя Ширшов был здесь же и занимался тем, что наливал себе растворимый кофе.