Откинувшись на сиденье, я терпеливо ждала пока Люциус слопает свою огромную порцию. Он жевал медленно, чувственно, словно мужчина, который смакует каждый кусочек. Я наблюдала, как гармонично двигались его рот и гортань, и непрошенные образы, как он пробует меня на вкус вторглись в мой разум.
Я заставила себя смотреть в окно. Очевидно, ему не понравилось, что я отвела взгляд.
— Давай пройдемся, — произнес он, бросая обертку на заднее сиденье ко всем остальным.
Мы вышли из машины. Пышные зеленые деревья заполонили всю местность, обеспечивая роскошную тень. Я оставила свою кепку и солнцезащитные очки в машине. Свежий, легкий бриз приветственно окутал нас. Я много путешествовала по миру, но нигде не встречала такой природы. Меня поразило здешнее спокойствие.
— С тех пор, как тут обосновались ЙенЛи и его люди, на новый Даллас словно наслали проклятие засухи. Как эта долина вообще здесь оказалась?
— Майкл следит за тем, чтобы ее постоянно поливали, — ответил Люциус, приблизившись ко мне.
Я сузила глаза от гнева из-за того, что Люциус знал нечто такое о моем отце, чего не знала я. Пока не вспомнила, что Майкл говорил мне о покупке земель в Новом Далласе. Я попросту забыла. У него было много недвижимости. Теперь, мне только оставалось выпытать у него информацию о Люциусе.
— Так какое твое настоящее имя, мужчина с множеством лиц? Я серьезно, вряд ли тебя зовут Люциус.
— У меня много имен, — уклонился он от ответа.
Мы медленно прогуливались, сохраняя некую дистанцию между друг другом, петляя через густые деревья. Листья и прутики хрустели у нас под ногами.
— Понимаю, — отозвалась я. — Но мне хотелось бы узнать твое настоящее имя.
Он бросил на меня взгляд.
— Я дам тебе три попытки.
— Мы одни — вряд ли наш разговор подслушивают. Можешь сказать мне.
— Быть может я говорю его лишь тем женщинам, которых видел обнаженными.
— Тебя зовут Негодяй? — я захлопала ресницами, глядя на него.
— Неправильно, — намек на изумление промелькнул в его голосе. — Осталось только две попытки.
Хмурясь, я остановилась и топнула ногой. Когда я осознала, что сделала, нахмурилась еще больше. Я ненавидела возвращаться к своим старым замашкам принцессы.
— Это была ненастоящая попытка, так что она не считается.
— Поздно, — ответил он, не замедляясь, — потому что я защитал.
Я стала угрюмой и отстранилась.
— Забудь об этом. Не говори мне.
— Я и не собирался. Но теперь, когда у меня есть твое разрешение, я чувствую себя гораздо лучше, — ответил он, каждое его слово сочилось сарказмом.
— Ты такой придурок.
В его глазах загорелись дразнящие искорки, смягчая черты его лица.