Алистер снова оживился, оказавшись в своей стихии.
— Я могу помочь вам улучшить, расширить эту теорию.
— Хорошо, — согласился я. — Тогда давайте сразу перейдём к практическому применению.
Алистер разложил ещё пару листов бумаги и начал записывать на них черты характера. Только вот говорил он быстрее, чем за ним могла поспевать его рука с ручкой.
— Вы сказали, что считаете это убийство делом рук подражателя. А это, скажу я вам, означает, что нужный нам человек обладает высоким интеллектом и способностью к планированию. Знаете почему?
— Естественно, — я мгновенно понял, куда клонит Алистер. — Убийца, вознамерившийся копировать стиль преступления другого убийцы, должен быть достаточно умён, чтобы изучить привычки другого преступника, и хорошо организован, чтобы претворить их в жизнь. В нашем случае он настолько точно следовал своему плану, что полностью нас одурачил.
— Умён. Организован, — Алистер записал эти черты. — Наш убийца совершает преступление, абсолютно уверенный, что может обманывать и пренебрегать властями, так?
Я согласно кивнул, и он продолжил:
— И эта уверенность растём тем шире, чем дольше убийцу никто не ловит. Или не допрашивает. Или хотя бы подозревает.
Алистер начал расхаживать по комнате. Его энергия была настолько неуёмной, что он не мог усидеть на месте.
— Более того, я уверен, что мотив для убийцы Сары — это контроль. Мы видели, как он демонстрирует его нам на месте преступления. В основном, он желает контролировать жертву. Теперь мы понимаем, почему в дыхательных путях и крови Сары был обнаружен хлороформ. Помните, как наши первоначальные инстинкты кричали, что это неправильно? Теперь мы можем объяснить почему.
— В то время как Фромли продолжал бы пытки жертвы, пока она ещё жива, и он может наслаждаться видом её крови, — пояснил Алистер, — нашему настоящему убийце был нужен полный контроль. Он усыпил жертву хлороформом. И, когда она потеряла сознание, он быстро, одним ударом ножа, забрал её жизнь. А потом — и только потом — он начал оформлять место происшествия таким образом, словно это совершил Фромли.
Я подхватил его мысль, высказывая собственные размышления:
— Мы так же видим, что наш убийца убивает подобным образом не потому, что ему нравится жестокое нападение и брызги крови повсюду. Ему просто было необходимо, чтобы сцена убийства полностью повторяла фантазии Фромли.
Я остановился и взглянул на Алистера.
— Полагаю, в этом есть и положительный момент: у нас есть мало причин полагать, что настоящий преступник снова убьёт.
— То, что он убивал по другой причине — правда, — вслух размышлял Алистер, — но вот что меня очень беспокоит: насколько близко он подобрался к нашему расследованию! Он следит за нами, а это значит, что у него остались неразрешённые вопросы. Возможно, убийство Сары не решило его проблем так, как он на это рассчитывал.