Он закурил. Обвел взором комнату и как-то странно улыбнулся, сказав:
— У вас недурная квартирка… Ее придется оборудовать под типографию. На несколько дней. Ротатор и пишущую машину можете купить за мой счет. Я пришлю из бюро дактило. Надо заготовить тысячи три-четыре воззваний к ингерманландцам от имени их Выборгского комитета. Товарищ Яскеля распространит их по деревням. По окончании работы ротатор перешлете в Выборг на имя уполномоченного Наркомвнешторга. — Он поднялся и обращаясь к Розенталю сказал: — Пойдем. Нам надо еще проревизовать товарища Ярвола.
— Пошли, — произнес Розенталь и, взяв со стола фетровую шляпу, надел ее.
— Итак, желаю вам успеха, — сказал он протягивая мне руку, — будьте осторожны и внимательны. Весной вам дадут другой район. Я скажу «самому» словечко о вас. Спасибо за все, товарищ.
Дактило, присланная из полпредства, оказалась мне знакомой. Ловиза Августовна Шромер — вдова расстрелянного германцами латышского коммуниста — офицера I Латышского стрелкового полка.
Я купил в магазин Даниель ротатор и «Ремингтон». Работа шла под покровом ночи. На всякий случай топилась печь, «дворник» дежурил у ворот и окна были закрыты ставнями.
Наутро заказ был изготовлен.
«Граждане карелы и ингерманландцы, настает час вашего освобождения от ига русских насильников. Финляндия — ваша скорбящая мать, с тревогой взирает на ваше порабощение тиранами большевиками. Не думайте, что финский народ безучастен к своим братьям и сестрам, томящимся в плену большевистской банды грабителей и убийц. Готовьтесь, братья, к бою. Мы уже формируем бригады опытных бойцов, которые придут на помощь. Вооружайтесь. Запасайтесь лыжами и теплой одеждой. Ингерманландский комитет заручился активной помощью финляндского правительства. Финские офицеры и добровольцы придут и покончат с варварами, и Карелия войдет в тело родной Финляндии. Ждите приказания. Боевой клич: Великая свободная Финляндия. Помните, братья, священные жертвы павших в бою за освобождение Карелии зовут вас на расправу с насильниками. Готовьтесь. Не падайте духом — мы с вами.
Ингерманландский комитет. Выборг. Корельский комитет. Финляндия».
Пять тысяч таких прокламации на финском языке были упакованы в чемоданы и в сопровождении дактило доставлены в полпредство на автомобиле полпреда Черныха.
При консульстве в Выборге состоял на службе некий Владимир Илларионович Лагутин, он же Тышков, Матвеев, Харитоненко и «князь» Енгалычев. В среде сослуживцев Лагутин считался чекистом, и его побаивались все — от консула до истопника. Работа Лагутина состояла в приеме лиц, желающих ехать в РСФСР, и проверке анкет, заполненных возвращенцами. Для последней работы в распоряжение Лагутина состоял кадр осведомителей, получавших «подушный» гонорар — двести марок за справку. Если лицо, подавшее прошение консульству, оказывается, по сведениям агентов Лагутина, опасным для РСФСР, ему давали визу и даже помогали материально при выезде. А в Белоострове «возвращенца» снимали с поезда и отправляли в распоряжение пограничного особотдела на предмет «израсходования».