– С тех пор никто не знает, что происходит в доме Раэн, – созвучно моим мыслям сказал отец. – Ты же понимаешь, сын, что без королевы, способной допросить духов чужих предков, Совет вынужден полагаться на слово чести горца или результаты расследований. Может быть, сейчас мы через синтов выйдем на доказательства вины Наэриля. И не только в сегодняшнем происшествии. Расскажи-ка подробности, Дигеро…
Это надолго, понял я и возопил мысленно: «Рогнус, а не опаздываем ли мы в долину Лета?» Вслух же пробормотал:
– Потом, пап. Мне нужно перехватить Яррена.
Лорд кивнул, благословляя.
– Лорд Индар, с твоего позволения, мы покинем тебя, – торопливо сказал Рогнус, запуская в меня невидимые когти.
И мир взорвался разноцветными осколками, разрезав меня на мельчайшие кусочки. До чего же это болезненное ощущение – переход.
Знаешь, мой принц, я верю, что при Белой королеве все было иначе, и переход не приносил столько мук, и общение с духами не требовало жертв болью. Я верю, что ты справишься и отберешь дар у рыжего буйвола, недостойного им владеть, и вернешь его нам, как о том мечтает каждый камушек Белых гор. Я знаю, у тебя именно такая миссия. Так сделай это. Только тогда, когда сердце и тело белого пламени соединятся, в кланах сможет родиться Белая королева. Она нужна нам, мой друг и принц Лэйрин, помни это.
От счастливого сна, полного света, неги и радости обладать и принадлежать тому, к кому стремилась душа и сердце, ее разбудил грозный рык и тонкоголосые крики.
Она разлепила глаза, увидела знакомый свод отнорка, где провела всю жизнь после бегства. Даже не пещера – ниша в стене, в полусотне шагов от входа в главный храм Бирюзового Лепестка. В нишу едва помещалась подстилка, сплетенная из сушеных и размочаленных стеблей подземной водяной лилии. В самом углу лежала стопка аккуратно сложенной одежды и перевернутая вверх дном деревянная чашка для еды и питья.
Сердце девушки сжалось от предчувствия беды. Не здесь она должна была проснуться после обряда. Совсем не здесь.
Девушка провела ладонью по горлу, и безумная радость затопила ее: ошейника не было!
Но почему она очнулась в Лепестке?
Она приподнялась на локтях и увидела, что не одна. У входа в нишу на мягкой подушке дремала, устало прислонившись к стене, жрица Онриль.
– Мама? – шепотом позвала девушка.
Жрица встрепенулась, разлепила сонные и опухшие от слез глаза. Всхлипнула:
– Девочка моя!
– Почему я здесь? Разве… Мне все приснилось? – Синеглазка закусила губу.
Звякнули височные кольца жрицы: она качнула головой:
– Нет, дитя. Не приснилось, ритуал с Дигеро фьерр Этьером состоялся. Но… молодой лорд не дал тебе имя.