– Нет! – вспыхнула я. – Я по-настоящему петь умею!
– Ну покажи! И докажи! – посыпалось с разных сторон.
«Ну, Туся, – возмутилась я мысленно, – ну, удружила, подруга!» Я чувствовала себя ужасно. Ведь я всегда пела только для себя. В душе или когда мою посуду. Даже родители не слышали моего пения на другом языке! Вот позор-то получится, если я забуду слова.
Я зажмурилась на секунду, выбирая песню. Росана? Нет, в «Талисмане» есть сложноватый куплет… Так… пусть будет Хуанес. Главное, расслабиться и довериться своей памяти. Эту песню крутили в каждом киоске прошлым летом, я должна была запомнить ее просто автоматически.
– Тенго, – начала я, стараясь, чтобы мой голос звучал низко, – тенго ла камиса негра… порке негро тенго эль альма…
Я пела, а слова бежали передо мной на воображаемом экране. И бежали они ровно до «те диго кон дисимуло», что означает «я говорю тебе с мучением», а потом – все. Экран опустел. И напрасно я всматривалась в пустоту. В ней не было слов, которые можно было спеть.
Я почувствовала, что краска заливает мои щеки. Повисла тишина. Кто-то кашлянул, кто-то обменялся насмешливыми улыбками.
– Ке тенго ла камиса негра и дебахо тенго эль дифунто! – вдруг послышалось из угла.
Я вздрогнула. Все обернулись на парня в белом свитере, который с улыбкой допел мою песню хрипловатым низким голосом. Он отложил свой айпэд в сторону и поднялся. Я задрала голову, ловя каждое его движение. Он оказался таким высоким, наверняка выше меня, а я – самая высокая в классе.
Парень продолжал петь:
Тенго ла камиса негра
Ой ми амор эста де люто
Ой тенго эн уна альма уна пена
И ес пор кульпа де ту эмбрухо…
А я подпевала, вполголоса, и мне казалось, у нас выходит просто потрясающе.
Допев, он опустился на пол рядом со мной. Я мельком глянула на него и поняла – мы же одинаково одеты! То есть на мне, конечно, нет свитера крупной вязки с огромными деревянными пуговицами, но на мне – белая футболка с длинными рукавами, а джинсы у нас – одинакового глубокого темно-синего цвета. И волосы тоже: он, как и я, сдувает со лба каштановые локоны, слегка закручивающиеся на концах от влажной погоды.
У меня запульсировало в ладонях от волнения. Я отвернулась, чтобы не выдать своих чувств, и увидела, что Аля наклонилась к Тусиному уху и что-то прошептала, поглядывая на меня.
– Неплохо поешь, – сказал мне тихо парень.
У него и правда был акцент. Легкий, но все равно – слышался.
– Ой, а я тебя забыл представить! – хлопнул себя по лбу Егор. – Мария, это Анхе́ль.
– Анхе́ль? – растерялась я, и парень засмеялся.
– Издеваетесь надо мной? – обиделась я. – Раз я пою по-испански…