…Египет, таинственный и чудесный, окутанный седым туманом древности… Длинные ряды дворцов… вереницы раскрашенных фигур по стенам… загадочные иероглифы… Подними покрывало, скрывающее твое лицо, о, Изида… Вон сфинксы в торжественном молчании смотрят широко открытыми глазами на таинственные пирамиды… О, таинственный Египет… Привет вам… Озирис… Тот…
(Здесь дневник становится неразборчивым).
…Бей в бубен, Мариам, пророчица Господа, пой победную песнь. Ее великий брат возвышается над освобожденным Израилем… Голгофа… Крест… Кто висит на нем, неподвижный и безжизненный?.. Вечернее небо алеет и крест навис над Иерусалимом, как громовая туча… Так это правда… то, что я считал басней… Ты умер за человечество, Христос?.. О, не поднимай отягченных скорбью глаз, Назарянин… Как струится кровь из-под Твоего тернового венца… Пророк… Христианство… Я в бесконечном пространстве… в центре вселенной… среди зарождающихся миров… Неужели эта огненная масса — земля?.. Я у врат мироздания… Открывайтесь… Бог!.. Огонь!.. Хаос!..
Наступает утро и спящий пробуждается к яви жизни.
VI. ПОСЛЕДНИЙ ИНГРЕДИЕНТ ЭЛИКСИРА
Это лекарство более редкое, чем все ароматы Востока.
Филиппа сидела у окна столовой в охотничьем платье. Она собиралась на охоту с лордом Дольчестером и ожидала его прихода с некоторым нетерпением, так как ей хотелось поскорей взобраться на седло. Она читала «Поле», свою любимую газету, изредка поглядывая на часы или наклоняясь погладить собаку, лежавшую у ее ног. Наконец она со смехом встала, бросила газету на пол и пошла на террасу в сопровождении собаки.
Было холодное, ясное утро; дул свежий ветерок, от которого разгорались щеки Филиппы. На террасе собралась стая голубей, но при виде Филиппы они улетели и закружились белыми пятнами в холодном синем небе. Мисс Харкнесс полюбовалась на это зрелище, а затем, ущипнув собаку за ухо, принялась разговаривать сама с собой.
— Что за несносный человек этот Джек; вечно опаздывает; вот уже полчаса против назначенного времени. Папа работает; пойду, поздороваюсь с ним.
Окно библиотеки было отворено: она вскочила в него и подошла к отцу. Он сидел за столом, углубившись в какую-то книгу, и с растерянным выражением уставился на нее, когда она дотронулась до его плеча.
— Вечно за работой, папа, — сказала она. — Почему бы тебе не съездить на охоту вместо того, чтобы корпеть целый день над этими пыльными старыми книгами?
— Бог мой, Филиппа, что ты говоришь, — отвечал он недовольным тоном. — Стану я терять время? Притом же, профессор Бранкель обещал зайти сегодня.