Живя в Дамаске, он не был ограничен в перемещениях, как лидеры ХАМАС на территориях. Так что постепенно он превратился в своего рода дипломата, представляющего ХАМАС в Каире, Москве и Лиге арабских государств, и собирал деньги для организации. Только в апреле 2006 года он собрал сто миллионов долларов от Ирана и Катара.
Мешааль нечасто появлялся на публике: он жил на конспиративных квартирах и не мог вернуться на палестинские территории из страха быть убитым. И у него были веские причины бояться.
В 1997 году, когда Мешааль жил в Иордании, два израильских разведчика пробрались к нему в комнату, пока он спал, и ввели ему в ухо яд. Телохранители засекли агентов на выходе из здания, и один из них зашел проверить Мешааля. Он не увидел крови, но шеф лежал на полу и не мог говорить. Телохранители погнались за израильтянами, один из которых свалился в открытый водосток. Агентов поймала иорданская полиция.
Израиль незадолго до того подписал с Иорданией мирное соглашение, государства обменялись послами, и теперь неудачная операция ставила под угрозу новые дипломатические отношения. А ХАМАС был раздражен той легкостью, с которой враг подобрался к одному из главных лидеров организации. История вышла унизительной для всех участников, и каждая сторона пыталась замять дело. Однако каким-то образом международные средства массовой информации раскопали эту историю.
Демонстрации всколыхнули улицы Иордании, и король Хусейн потребовал, чтобы Израиль освободил шейха Ахмеда Ясина, духовного лидера ХАМАС, и других палестинских заключенных в обмен на агентов Моссада. Кроме того, Моссад должен был прислать команду медиков, чтобы они ввели Мешаалю противоядие. Израиль неохотно согласился.
Халид Мешааль звонил мне, по крайней мере, раз в неделю. В другое время он уходил с важных совещаний, чтобы ответить на мои звонки. Однажды в Шин Бет позвонил сотрудник Моссад.
— Один опасный человек из Рамаллы разговаривает по телефону с Халидом Мешаалем каждую неделю, и мы не можем понять, кто это!
Конечно, они имели в виду меня. Мы все от души посмеялись, и Шин Бет предпочел, чтобы Моссад и дальше оставался в неведении по поводу «опасного человека». Похоже, что конкуренция и ревность между спецслужбами существует в любой стране — как между ФБР (Федеральное бюро расследований), ЦРУ (Центральное разведывательное управление) и УНБ (Управление национальной безопасности) в США.
Однажды я решил извлечь выгоду из своих отношений с Мешаалем. Я рассказал ему, что располагаю важной информацией, которой не могу поделиться с ним по телефону.