— Что происходит? — спросил я отца.
— Завтра Шарон планирует посетить мечеть Аль-Акса, и в Палестинской автономии считают, что это удобный предлог начать восстание.
Ариэль Шарон возглавлял консервативную партию «Ликуд» и был непримиримым соперником лейбористской партии премьер-министра Эхуда Барака. В то время гонка за лидерство в правительстве Израиля между Шароном и Бараком была в самом разгаре.
Восстание? Неужели они серьезно? Вожди Палестинской автономии, посадившие отца в тюрьму, теперь просят его помочь развернуть еще одну интифаду. Это было возмутительно, хотя нетрудно было догадаться, почему они пришли с этим планом именно к отцу. Они знали, что люди любили его и доверяли ему так же, если не больше, как они ненавидели и не доверяли Палестинской автономии. Они последовали бы за отцом куда угодно, и руководство автономии знало об этом.
Оно также знало, что ХАМАС лежит на ринге, как боксер после нокаута, а судья склонился над ним и ведет отсчет. Они хотели, чтобы отец поднял этого боксера, плеснул водой ему в лицо и отправил его снова на ринг, в следующий раунд, чтобы Палестинская автономия могла снова бить его, пока он вновь не потеряет сознание под одобрительные вопли толпы. Даже лидеры ХАМАС, изнуренные многолетним конфликтом, предостерегали отца и советовали ему не вмешиваться.
— Арафат хочет использовать нас в качестве дров для своей политической кухни, — говорили они ему. — Не заходи слишком далеко с его новой интифадой.
Однако отец понимал всю важность своего участия. Если он хотя бы не обозначит сотрудничества с Палестинской автономией, они просто обвинят ХАМАС в сопротивлении мирному процессу.
Похоже, мы были в безвыходном положении, и я очень беспокоился по этому поводу. Но я знал, что отец не отступит, поэтому на следующее утро отвез его к Марвану Баргути. Он постучал в дверь, нам долго не открывали, в конце концов выяснилось, что Марван все еще в постели.
«Ну что ж, это настолько типично, — подумал я, — эти парни из ФАТХ, втягивающие отца в свои глупые планы, даже не удосужились вылезти из постели, чтобы воплотить их в жизнь».
— Не бери в голову, — сказал я отцу. — Не стоит переживать. Садись в машину, я отвезу тебя в Иерусалим.
Конечно, везти отца к месту визита Шарона было рискованно, учитывая, что почти всем палестинским машинам было запрещено въезжать в Иерусалим. Обычно, если палестинского водителя ловила израильская полиция, он отделывался штрафом, но в нашем случае отец и я, скорее всего, были бы арестованы на месте. Мне пришлось ехать очень осторожно, выбирая окольные пути и надеясь, что при необходимости мне помогут связи в Шин Бет.