– Я… не так давно, – ответил он.
– Ты вернулся двадцатого января.
Максим молчал. Высокая брюнетка – роскошная, надо сказать, высокая брюнетка, – казалось, вот-вот налетит на него, как реактивный снаряд.
– Ты вернулся двадцатого января, – повторила она. – Твоя соседка мне сказала.
– Ты… знакома с моей соседкой?
– А что? От тебя ни слуху ни духу почти год, должна же я была у кого-то о тебе узнать? С ума сойти, ты вернулся четыре недели назад и не позвонил мне.
«Ну да, – захотелось сказать мне. – Удивительное дело».
– Я думал, что внес ясность, когда мы в последний раз виделись, разве нет? – сказал Максим. – Когда я приезжал в прошлом году, я объяснил тебе, что у меня кто-то есть.
– Это она? – спросила высокая брюнетка, ткнув в меня пальцем, но не удостоив взглядом.
– Нет. Нет, это… оставь Женевьеву в покое.
Мне вдруг пришло в голову, что, может быть, придется драться, и от этого меня разобрал неудержимый смех. Но высокая брюнетка ко мне даже не повернулась. Она открыла было рот, чтобы снова наброситься на Максима, но тут он заговорил:
– Марианна, черт возьми! Я тебе ничего не должен, ты мне ничего не должна! Мы с тобой уже все выяснили!
Марианна застыла. Гаспар из-за стойки наблюдал за нами, видимо, готовый навести на Марианну порчу, если потребуется. Максим взял ее за локоть.
– Два года прошло, Марианна. Серьезно.
– НЕ ТРОГАЙ МЕНЯ!
Она с силой вырвала у него руку, в два прыжка пересекла кафе и выскочила за дверь. Я сидела, не смея ничего сказать. Максима трясло от злости.
– Все в порядке? – спросила я.
– Да… я… извини за эту сцену.
Он опустил глаза.
Я повторила: «Все в порядке?», но он, казалось, был целиком погружен в свои мысли и даже – или мне померещилось? – пустил слезу. «Прости, – сказал он, утирая глаза. – Не выношу таких вещей… Эту женщину я очень любил и до сих пор очень люблю, хотя и… ладно…»
Будь я в лучшей форме, эти слова меня бы ошарашили.
– Извини, – повторил Максим. – Я немного чувствителен.
– И тебе самому очень нравится эта твоя чувствительность.
Он рассмеялся:
– Ну да… не слишком это мужественно, я полагаю… Я не должен был?
– Нет, нет… просто это редкость. Или, может быть, я общалась только с брутальными самцами. Не исключено.
– Нет… просто я плакса.
Я недоверчиво подняла брови.
– Я не должен бы говорить это девушке, на которую хочу произвести впечатление, да?
– По логике вещей, я думаю, ты не должен бы говорить девушке, на которую хочешь произвести впечатление, что хочешь произвести на нее впечатление.
Максим расхохотался. Мне было одновременно лестно и неловко. Я не хотела, чтобы он хотел произвести на меня впечатление, и еще меньше – чтобы он мне это говорил. Его искренность требовала ответа или как минимум реакции, а я не хотела реагировать, по лени или из трусости. Но Максим, казалось, ничего от меня не ждал. Пока я ломала голову, что бы сказать в ответ на его признание, он кивнул на дверь, в которую выбежала Марианна: