Недели две я ходил потерянный, безжалостно травмируя себя мыслями о разных самоубийствах.
И, как-то после обеда, когда я пришёл с работы и прилёг спать на чердаке, мама весёленьким голосом позвала меня: – Саша, а кто к нам приехал!..
Я как-то сразу догадался, кто приехал.
Ну… Всё… Утопиться не успел, теперь придётся, наверное, жениться…
Выглянул из чердака. Внизу, под лестницей, в ситцевом своём платьице стояла моя невеста…
Живот… Нет… Ничего ещё не заметно… Пока…
Спустился вниз. Привет-привет…
Пошли гулять в кленовую рощицу, что прорастала прямо в окраину нашего посёлка. Проходили мимо бараков – и стар и мал пялили на нас глаза. «К Сашке врачихину Кирка приехала! Ну, те, что жили тут в третьем бараке…»…
Кира сказала, что никакого ребёнка у нас не будет.
Ложная тревога.
Она знает, что я переживаю, и приехала меня успокоить.
– Не будет? Да? – Я опять тормозил в понимании информации, которую сообщила мне Кира.
Как? Не будет?…
Я уже в мыслях своих настолько свыкся с положением отца и мужа, что смысла слов Киры до конца не понимал…
Не будет… Не женюсь…
Не надо… Жениться…
В нашем тёплом радостном семейном кругу мы попили чай. Я уже что-то даже шутил, не боялся встретиться глазами ни с мамой, ни с папой. Не будут они пока дедушками-бабушками.
Я боялся встретиться глазами с ней, с Кирой…
Я посадил её на вечерний, последний автобус. Просто – посадил. Никаких слов особенных мы друг другу не говорили. Её ноги ещё раз мелькнули передо мной, когда девушка поднималась по ступенькам в автобус. Потом двери за ней сомкнулись.
Но я больше никогда не появился в Жилгородке на Снайперской улице.
Я как-то быстро постарел за это лето.
Я стал мужчиной. Я узнал, как люди женятся и как становятся родителями. Я узнал, что переживают мужчина и женщина, когда у них появляется это непонятное чудо – ребёнок. Не то, что для них это обязательно, как у меня, трагедия, но – важная, главная веха в жизни. Которую нужно осмысливать, к ней привыкать… Без разницы – шестнадцать, двадцать тебе лет, или уже сорок…
Нет…
Не так всё, конечно было…
Ярко светило июньское солнце и мы с моей подругой Кирой, искупавшись в реке, стояли на песке и обсыхали. Уже пора было идти домой.
Я смотрел на девушку Киру и думал, что, наверное, если сейчас к ней подойти, если… то она не скажет мне «нет». Потому что я нравился ей. И, наверное, даже больше. Настолько, что она и не скажет мне «нет».
А мы в компании мальчишек сколько раз обсуждали эти возможные встречи с девчонками. И, казалось, главная проблема – это, чтобы девчонка согласилась, «дала».