"Где же он будет? Политическая или художественная?"
Виктор двинулся наугад; через несколько шагов в глаза ему бросился стоящий на стеллаже фолиант в сером ледериновом переплете и красно-бурыми тиснеными буквами, тиснутыми брусковым шрифтом: "АРХИПЕЛАГ ГУЛАГ".
— Извините, вон ту можно показать? — спросил Виктор продавщицу в синем рабочем халате, ушедшую с головой в "Адьютанта его превосходительства".
— Это Солженицын, — равнодушно произнесла женщина, оторвавшись от нетленного произведения Болгарина и Северского. — Подарочное издание.
— Ну да... А про что он пишет?
— Это "Архипелаг ГУЛАГ".
— Я вижу. А про что?
— Ну так это "Архипелаг ГУЛАГ". Тот самый.
— Про лагеря?
— Ну а про что же еще.
— А что он про лагеря пишет?
— Это тот самый "Архипелаг ГУЛАГ".
— А посмотреть можно?
— Вы не читали?
— Я плохо читал и не понял.
— А он же сидел, этот писатель, — раздался рядом ломающийся юношеский голос.
Виктор обернулся. Голос принадлежал худощавому пацану с прической "под горшок" и очками а-ля Джон Леннон. Десятиклассник, похоже.
— Он тогда в леваках был, — продолжал юный битник. — Грезил всякими там мировыми революциями, хотел с Америкой воевать. Вот и посадили. А потом он там посмотрел публику и осознал. Ну, в общем, и книга об этом, как он осознал.
— Нормальная книга?
— Нудновата. Ну и Сталина уж много хвалит с Берией.
"Мама, роди меня обратно... Солженицын-фантаст, которые не сидел во второй реальности — это еще ладно. Но Солженицын, который сидел, и написал панегирик Сталину, за то, что он, то-есть, Солженицын, сидел... Бред, бред... Я брежу. Вот и открылась истина. Это перемещение действительный бред. Надо еще что-то спросить."
— А из Стругацких у вас что-нибудь есть? — Виктор выпалил первое, что пришло в голову.
— Стругацких разобрали, — оживилась продавщица. — Привоз в первой декаде. Есть Днепров, Гансовский, Мирер, Жемайтис, Казанский, Емцев с Парновым, Соколова... Если зарубежных ищете — выкинули нового Кларка, а еще Лем и Брэдбери. Фантастика хорошо идет, на одной ей план и вытягиваем.
— Кларка, это "Космическую Одиссею"? — Виктор помнил, что "Одиссея" появится где-то в семидесятых.
— "Космические течения". "Одиссея" — это новое кино, книга не вышла еще.
— Ясно... Ефремов есть?
— "Лезвие бритвы" последний вот только что взяли. Теперь когда подвезут. Будете что-то из фантастики брать?
— А что у вас из Зиновия Юрьева? Или Ильи Варшавского?
— Минуточку... — продавщица подошла к картотек и порылась в ящике. — К концу квартала обещали подвезти "В Дономаге".
"Блин, слишком связно для бреда. Слишком связно. Слишком реально."