— Да, но как это оформить? Тут надо основательно подумать.
— Я уже слегка шевельнул извилинами. В общем, все надо делать по закону. Если чего — то строго по закону не получается, необходимы предложения, как лучше этот самый закон подкорректировать для должного торжества всего хорошего над всей… э… в общем, над всем плохим. Например, сейчас, если какая — нибудь газетенка ляпнет об императоре что — то неуважительное, то цензура это просто не пропустит. До закрытия газеты дело может дойти только в том случае, когда подобные фокусы станут регулярными. Но ничего не помешает паршивому листку возродиться на следующий день под каким — нибудь новым названием. Не очень эффективная система, как мне кажется.
— И что делать?
— Первым делом понять, что на самом деле газета, журнал или любое другое издание — предметы неодушевленные. Идеи продвигают в жизнь не кусочки бумаги с напечатанными там буквами, а люди, написавшие эти буквы. И, значит, закрывать надо не газеты, а людей. Для чего следует иметь под рукой свору заранее прикормленных юристов, причем таких, для которых важна не законность сама по себе и уж тем более не какая — то абстрактная справедливость, а исключительно размер их вознаграждения. Плюс агентов, которые раскопают все грехи проштрафившихся мастеров пера, причем не только уголовные. Мало ли, может, он в детстве кошек мучил, а сейчас изменяет не только жене, но и официальной любовнице. Разумеется, если для опекаемого дороги родственники или друзья, то и про их жизнь следует поинтересоваться.
Для реализации подобных алгоритмов нужны издания, готовые печатать всю грязь, что раскопают агенты. Кроме того, я, как истинный христианин (Сергей хмыкнул), предпочитаю руководствоваться заветами святого писания. Где сказано — коей мерой меряете, такой и отмеряется вам. То есть на всех работников издания, замеченного в клевете, в печати вскоре должны появиться материалы, от которых требуется не столько правдивость, сколько убедительность. Ну и гнусность, разумеется, по возможности.
— А что помешает оклеветанным обратиться в суд?
— Ничего, но наших будут защищать лучшие адвокаты, на их гонорарах я экономить не собираюсь. Однако все это только одна сторона проблемы, назовем ее кнутом. Кроме него, должен быть и пряник. Это прямая финансовая помощь для самых низкопробных изданий и косвенная — для более приличных. В дальнейшем изданиям, в течение, скажем, года печатавшим только взвешенные материалы, можно в индивидуальном порядке давать освобождение от цензуры.
— Хотелось бы уточнить, что именно ты понимаешь под словом «взвешенные».