Мария порадовалась возвращению паспорта, однако совершенно не собиралась брать конверт с деньгами. В объяснении последнего она спокойно и совершенно не опасаясь, что её слова могут быть услышаны посторонними людьми, напомнила Устюгову, что небезызвестный Зайцев в своё время «развёл её на умопомрачительную сумму», и потому она прежде всего желала бы этот фиктивный долг закрыть.
— Насчёт Зайцева ты даже не волнуйся, королева. Этот баклан больше не пикнет. Он тебя на понт хотел взять, ты ему ничего не должна!
— Разве?
— Ни копейки не должна, ноль. Даже не сомневайся.
— Спасибо, Влад. Но вот этого, — и она указала на конверт, — мне тоже не надо.
— Возьми, королева, они же твои! Ты уж прости, что я раньше не смог заплатить.
Мария намеревалась снова возразить, однако в разговор вмешался Петрович:
— Возьми, это же твои заработанные деньги. Так ведь, Владик?
— Всё так!
— Ну вот и всё, забирай их преспокойно, — заключил Петрович и, видя продолжающиеся колебания, сам принял конверт. — Сердечное всем спасибо! Всем спасибо, доброй ночи! Дайте-ка дорогу!
На служебной автостоянке, куда посторонних не пропускали, им наконец-то удалось пообщаться в узком кругу.
— Интересно, — сразу же спросила всех Мария, — откуда Утюг-то здесь взялся? Неужели он посещает подобные мероприятия?
Воцарилась недоумённая тишина, в результате чего Петровичу пришлось сделать неожиданное признание.
— Я об этом позаботился.
— Зачем? — удивлённо спросила Мария.
— Чтобы раз и навсегда закрыть твои взаимоотношения с уголовниками, — ответил тот.
— Но каким образом?
— Очень просто, — спокойно и немного лениво начал объяснил Здравый. — Твой брат рассказал мне о кабале, в которую ты по молодости попала. Ситуация известная, похожие возникали и в наше время, моим старшим товарищам из ОГПУ приходилось их решать в конце двадцатых… Я, правда, грешным делом подумывал над тем, как твоего Утюга вместе с мистером Зайцевым прихватить за одно место, да поговорить по душам. А если не выйдет — решить по обстановке… К счастью, всё оказалось намного проще.
— И как же?
— После сегодняшней репетиции я понял, что ты по-любому выступишь неплохо. Стало быть, тебя отметят на самом высоком уровне, в присутствии первых лиц. А эти типы — я знаю их очень хорошо, — никогда не попрутся против власти. Чтобы власть в их собственных делишках их не трогала, они ей ноги готовы напоказ лизать. Ведь не дай бог, узнает кто-то из твоих возможных новых покровителей, что у них, таких чистеньких и великих, от твоей прошлой жизни остались конкуренты, — и тем не сдобровать!