В полном соответствии с полученной инструкций, незадолго до моста через Дунай они увидели огромный щит, предваряющий поворот к Паннонскому Лугу. Там же на обочине возле поворота стояло с десяток автомобилей, предлагавших бесплатное сопровождение к месту назначения. Водитель крайнего из них сделал несколько шагов к притормозившей машине с явным намерением оказать содействие, однако Алексей, широко улыбнувшись и отрицательно мотнув головой, дал понять, что найдёт дорогу сам.
Нужды в сопровождении действительно не было никакой, поскольку уже задолго до места назначения вдоль асфальтового полотна с усиливающимся постоянством стали появляться плакаты, призывающие «открыть сердце духу Земли» или «оставить прошлую жизнь в прошлом», а на подъезде к самому Паннонскому Лугу в синем небе трепетал растянутый между двумя вековыми вязами аншлаг, информирующий о неизбежности обретения каждым, кто стремится сюда, «древней воли Европы».
В нескольких километрах от предписываемого дорожными указателями места назначения Алексей, ведший свой автомобиль след в след крошечному «Фиату» с громкоговорителем на крыше, который, судя по всему, держал путь в служебную зону, то есть туда же, куда должны были прибыть и они, был вынужден отстать, пропуская вывалившуюся с примыкающей дороги колонну из нескольких десятков огромных и неповоротливых автобусов. «Неужели и они туда же?» — пронеслась мысль.
Возобновив движение и доехав, наконец, до установленного на обочине стенда, который представлял собой огромный щит из лакированной сосновой доски с надписью Wilkomen, со всех сторон украшенной живыми цветами, Алексей стал понемногу притормаживать, наивно рассчитывая заприметить машину Каплицкого или что-нибудь, напоминающее штаб. Но тщетно — ни белого «Мерседеса», ни ничего похожего на стационарный или полевой командный пункт не просматривалось. Более того, вся обочина была нашпигована знаками, запрещающими остановку, и вдоль неё через каждые двадцать-тридцать метров стояли регулировщицы движения — юные создания в полупрозрачных платьицах и бейсболках с зелёными значками волонтёров на груди. Каждая из них была неотразима, как рисованная красотка с довоенных американских плакатов. Всякого, кто намеревался поставить машину в неположенном месте, девушки награждали столь очаровательными и обезоруживающими улыбками, что даже очень сильное желание нарушить запрет на остановку улетучивалось, и водители покорно проезжали дальше по дороге, откуда потом были вынуждены спускаться на огромное поле, размеченное белыми лентами на парковочные квадраты. Поле простиралось едва ли не до самого горизонта и заполнялось по чёткому плану, во исполнение которого очередные регулировщицы, встречавшие машины уже на траве, заставляли всех следовать в наиболее дальнюю его часть.