собиралась сдержать обещание, данное сестре – ведь моя жизнь стала ее жизнью, я ей многое
должна. Играть Мэдди перед родителями и Алексом было легко. Они были так снисходительны.
Любую мою ошибку объясняли результатом стресса или действием обезболивающих. Но
притворяться сестрой перед шестью сотнями подростков… Нет, я о таком не думала.
Дверь моей спальни открылась. Я отбросила прочь пульт, одновременно пытаясь выбраться
из-под кучи одеял, которыми меня накрыла мама. Получилось с трудом, плечи сопротивлялись
каждому движению. Наконец я сдалась и снова опустилась на кровать.
Алекс только посмеялся над моими неуклюжими движениями. Он швырнул на комод диск с
новым фильмом, взятом в прокате, – уже двенадцатый за эту неделю. Мои кошмары становились все
хуже, каждый сон превращался в ад, который я никак не могла забыть. Алекс оставался столько,
сколько мог, смотрел со мной фильмы и делал уроки. Но, в конце концов, он все равно уходил, а я
ускользала в мир, где сны и реальность сливались в одну страшную правду.
– Переживаешь из-за завтрашнего дня? – спросил Алекс, снимая с моих ног три слоя одеял и
помогая мне усесться.
«Переживание» – слишком слабо сказано. Я пряталась дома, в этой комнате девять дней, а
теперь пришла пора показать Мэдди всему остальному миру.
– Нет, все хорошо.
– Я говорил с Дженной. Она сказала, что снова звонила тебе сегодня, но ты не ответила.
Вообще-то она звонила пять раз, и да – я не ответила. Я не видела ее с похорон, и даже там
держалась от нее на расстоянии. В больнице доктора и сестра не подпускали ко мне никого, а я
позаботилась о том, чтобы разрешение на посещение распространялось кроме членов моей семьи
только на Алекса.
– Я знаю, что вы с ней поссорились на моей вечеринке, – продолжил Алекс. – Но прошел
почти месяц. Не думаешь, что пора отпустить ситуацию? Дженна считает, что пора.
Дженна была единственным человеком из жизни моей сестры, с которым я не хотела
связываться. И если ссора на той вечеринке дала мне шанс прекратить эту дружбу, я им
воспользуюсь.
– Прошел двадцать один день и шестнадцать часов с момента аварии, если точно, и нет, я не
готова отпустить ситуацию.
Алекс вздохнул и покачал головой. Мы спорили по этому поводу каждый день с тех пор, как
я вернулась домой, но я пока не сдавалась.
– У нее сейчас сложные времена. Дома у нее все так же плохо.
Я наградила его косым взглядом. У меня тоже было далеко не все в порядке. Если честно, я
тонула в своем собственном аду. Но я ведь никому не жаловалась.