Воспитанные на чужеродной культуре, хаотично перемешавшейся в их незрелых головах, эти полу-реальные, полу-виртуальные дети рьяно оправдывают любое зло и презирают добро. Их кумиры — оторванные от реальности монстры, психопаты и извращенцы.
Они больше не хотят становиться великими героями или сверхлюдьми, вместо этого они выбирают чудовищных, но модных японских проводников смерти — шинигами. Что, по сути, как нельзя точно отображает существующую ситуацию, ведь для того, чтобы совершить злодеяние им теперь даже не обязательно физически контактировать друг с другом, их мир позволяет забирать жизни даже на расстоянии.
В своем последнем обращении юная Кристина Ворожцова очень точно подметила: «вчера — не вернешь, сегодня — кажется мало, завтра — не наступит никогда».
Ведь при таком положении дел, завтра, действительно, может не наступить. Вместо того, чтобы бить в барабаны и признать, что человечество находится перед лицом мировой катастрофы, мы с вами в очередной раз лишь разведем руками и скажем: «это же дети»».
— Как можно такое писать? Это враньё! — Настя задыхалась от возмущения. — Он же понятия не имеет, кто такие шинигами. Многие из них очень добрые и помогают людям.
— А то, что он пишет, что Кристина умерла, тебя не смущает? Маразм какой-то.
— Ты лучше комментарии почитай, — Настя бледнела на глазах.
«Кристина накажет этих уродов с того света. Теперь она не даст им житья».
«Какая чудесная девушка! Скорбим! Пусть земля ей будет пухом. А всем тварям с фотографий — гореть в аду во веки вечные».
«Призвать к ответу родителей, за воспитание таких подонков».
«Проклятые злобные твари, дети шинигами и Лилит. Это не дети. Это демоны, принимающие обличие невинности. Мир стоит на пороге апокалипсиса».
— Тоня, — Сёмина уже почти плакала. — Мне страшно. Мне очень-очень страшно.
Она обхватила себя руками и принялась раскачиваться из стороны в сторону.
— Забей, — строго сказала я, собрав всё своё мужество. — Это просто Интернет. Там они всегда плюются ядом, потому что тупые, слабые и ненавидят весь свет.
— Но они же взрослые люди и пишут такое.
— Мы точно так же ничего не знаем про них, как и они про нас.
Но она упорно твердила, что дальше будет хуже. Так уверенно, что даже мой привязанный к сердцу камень зашевелился.
И мы пошли домой. Пришлось проводить её до подъезда, чтобы она по дороге окончательно не расклеилась.
Тем не менее, Настя как в воду глядела. Общественная реакция на ролик разрасталась в геометрической прогрессии. Пожар разгорался.
«Люди, если вы знаете ублюдков, объединяемся. Мы должны отомстить за нашу Кристину!».