Руслан покачал головой и убрал руку с Лизиного колена:
– Нет, не аргумент.
– Тогда, наверное, не нужно больше тебя мучить, – всхлипнула она.
Лиза поднялась. Уходя, она хотела оставить ему продукты, целый пакет, но Руслан сказал, что ничего от нее не примет. Пусть Лиза отдаст все постовой сестре, а та распределит еду между бомжами, которых у них всегда человечек-другой ошивается в отделении.
Когда дверь за возлюбленной закрылась, он взял телефон. Она сказала, будет ждать его звонка, и надо срочно удалить Лизин номер, пока решимость его крепка.
«Удалить?» – спросил телефон, и Руслан, чертыхнувшись, нажал отмену.
Зиганшин взглянул на часы. Почти восемь, через несколько минут Лиза должна привести своего гениального психиатра. Мстислав Юрьевич прошелся по кабинету, подровнял стулья возле приставного стола для заседаний, открыл на компьютере свои таблицы и проверил в кофемашине воду и зерно.
Вдруг чувство свободы, и то, что ему никуда не надо торопиться, показалось неправильным, он спохватился, что должен ехать с Наташей в гипермаркет, и потянулся к телефону, прежде чем вспомнил, что сестры больше нет.
Он сел, и, стиснув голову в ладонях, пытался понять, что она действительно умерла, потому что все это казалось ему просто страшным сном.
В три минуты девятого дверь приоткрылась и вошел высокий худощавый человек с некрасивым, но очень притягательным лицом.
Будучи в молодости неплохим боксером, Зиганшин по достоинству оценил разворот рук своего гостя. Чувствовалась в нем скрытая сила, которую не могли замаскировать ни мирное выражение лица, ни идеально отутюженный, очевидно, дорогой костюм.
– Разрешите представиться, Макс Голлербах, – сказал вошедший.
– Мстислав Зиганшин, – буркнул начкрим, на секунду обрадовавшись, что есть люди с еще более дурацкими именами, чем у него, – а где Лиза?
– Елизавета Алексеевна, к сожалению, не сможет присутствовать. У ее молодого человека возникли серьезные проблемы со здоровьем, и она поехала к нему. Просила вам передать, что сегодня без Ватсона.
Зиганшин ухмыльнулся. Приятно было слышать, что Лиза в их тандеме отвела себе более скромную роль.
Взяв с Макса обещание молчать, Зиганшин рассказал все, что успел выяснить.
Голлербах оказался из тех редких людей, которые умеют слушать. «Что ж, в его специальности без этого никак», – с усмешкой подумал Мстислав Юрьевич, наблюдая, как гость делает пометки в блокноте, таком же аккуратном, как он сам. Удивительно, что авторучка у него оказалась самая простая, одноразовая, а не какой-нибудь там паркер с золотым пером, как логично было бы предположить по его виду. Зиганшин тоже покупал ручки десятками в киоске по дороге на работу, рассуждая, что чем меньше у тебя вещей, о которых стоит беспокоиться, тем лучше.