Он был похож сейчас на пирата, лихого контрабандиста. И хотелось запеть что-нибудь вроде: «По рыбам, по звездам проносит шаланду…»
Олег впервые позвал меня прокатиться на принадлежащем ему катере. И я согласилась, конечно, несмотря на вечерний концерт, на то, что мне сейчас следовало бы набираться сил, лежа в постели, в номере с задернутыми шторами.
Вместо этого я стояла босиком на влажной от морской воды палубе и наблюдала, как Радевич умело управляет катером.
Мы впервые были с ним наедине, совсем наедине – в доме все же всегда оставалась охрана, прислуга, в любой момент мог приехать неугомонный Ромашов. Здесь же не было никого, кроме нас. Вероятно, Радевич считал, что в открытом море ему ничто не угрожает, и никого из службы безопасности с собой не взял.
А может быть…
Может, ему просто хотелось побыть со мной вдвоем.
Так или иначе, я, разумеется, не могла не воспользоваться случаем. Ради дела, конечно.
Дело… Иногда это бывает даже удобно. Отличное прикрытие от самой себя…
Мы отплыли уже достаточно далеко, когда Олег заглушил мотор. Береговой линии было почти не видно, она дробилась в ярком солнечном свете, плавно покачивалась вместе с катером.
Радевич босиком прошел в каюту, вынес брезентовый чехол и принялся доставать удочки.
– Умеешь рыбачить? – Он обернулся ко мне и улыбнулся.
Я смотрела на него, щурясь от бешено бившего по глазам солнца.
– Конечно, я же на Волге выросла.
– Правда? – удивился он. – Надо же, я до сих пор ничего о тебе не знаю. Ты как будто однажды просто появилась на сцене и запела… Человек без прошлого, без родины…
– Это просто имидж, – отозвалась я. – Поверь, над ним немало поработали специально приглашенные профессионалы. А мне теперь приходится его поддерживать. Кому захочется узнать, что загадочная дива на самом деле – всего лишь девчонка из российской глубинки?
– Мне захочется, – заметил он. – Я сам из Саратова. Все детство провел на берегу Волги, с удочкой. Однажды такую щуку поймал – четыре кило!
Я засмеялась.
– Ага, знаю я эти рыбацкие рассказы! Во-о-оот такую щуку, – я широко раскинула руки, поддразнивая его.
– Не веришь? Это все потому, что сама, наверное, в жизни ничего крупнее плотвы не ловила.
– Ну, вот еще! У меня был сосед, Вовка. Мальчишка на пять лет меня младше. Он, кажется, был немножко в меня влюблен – ну, знаешь, как маленькие мальчики иногда влюбляются во взрослых девочек? Так вот, мы с ним как-то раз вытащили судака, здоровенного такого. Его мать потушила его в сметане, а потом скормила какому-то очередному своему ухажеру. Вовка, бедняга, негодовал.