— Ну, и что ты думаешь? — допытывался Тимур.
— Ничего, — ответил я. Что я мог думать, когда даже не слышал его.
— Чего ты туда уставился? — спросил Тимур.
Я не ответил. Теперь парень из десятого «А» молчал, а Агата, наоборот, что-то с улыбкой ему говорила.
— А-а-а, — наконец врубился мой старый друг.
— Бэ, — огрызнулся я.
— Интересный расклад, — многозначительно изрек Тимка.
— Ничего интересного, — буркнул я.
И, демонстративно отвернувшись, добавил:
— Мы, кажется, Будку с тобой искали. Вот и пошли.
Однако Митьку нам обнаружить так и не удалось. Мало того, на биологии, которая началась после этой перемены, он тоже отсутствовал. Мы с Тимкой терялись в догадках. Ну даже, допустим, у Митьки и впрямь была совесть нечиста перед нами. Но смываться из-за этого с уроков… Особенно после того, как выяснилось, что все уходы и приходы фиксирует компьютер. Ведь Будку вчера дома и так репрессировали. А значит, смыться с урока сегодня — полный идиотизм.
Минут через пятнадцать дверь кабинета биологии резко распахнулась, и в класс с независимым видом вошел Будка.
— Ты, Будченко, не слишком поздно на урок приходишь? — сердито посмотрела на него Приветовна.
Но Митька и тут не смутился. Наоборот, гордо прошествовав к учительскому столу, положил на него записку.
— Варвара Аветовна, у меня уважительная причина. Вот здесь.
И Будка для убедительности потыкал пальцем в бумажку. Приветовна, развернув, прочла чье-то послание и сказала:
— Ладно. Садись, Будченко. Продолжаем урок.
Мы с Тимкой переглянулись. Видимо, причина была и впрямь очень уважительная. В противном случае Приветовна еще минут десять бы верещала, как нехорошо и невежливо опаздывать.
— Где тебя носило? — прошипел Тимка, когда Будченко шествовал мимо нашей парты.
— Сидоров! — прикрикнула Варвара Аветовна. — Оставь обсуждение личных дел до конца урока!
Митька, гад, уже в это время успел пройти дальше, и нам так ничего и не удалось выяснить. Тимка, конечно, не мог так вот сразу успокоиться. За неимением Будки он принялся спрашивать у меня:
— Как ты думаешь, где он был?
— Почем мне знать? — пожал плечами я и добавил: — Наверное, отсутствовал по какой-то уважительной причине.
— Это мне и без тебя ясно, — буркнул Тимка и принялся строчить записку.
Написав своим мелким почерком длинное послание, он начал передавать его Митьке, но снова потерпел неудачу. На середине пути послание было безжалостно перехвачено Аветовной.
— Опять, Сидоров, отвлекаешься? — сурово поглядела она на моего друга и соседа по парте.
— Нет, это как раз по делу. Насчет зоологии, — промямлил Тимка. — Я хотел у Будченко спросить…