— Не сломили ничего? — спросил Перхуша.
— Черт... — Доктор ощупал колено. — Вроде нет... Черт... Больно...
Перхуша взял его под мышки. Доктор стал осторожно вставать, но тут же застонал и сел в снег:
— Погоди...
Перхуша опустился на корточки рядом и только теперь почувствовал, что выбил себе о правило нижний передний зуб.
— Ах ты, засади тя... — Он потрогал обломок зуба во рту, покачал головой и усмехнулся: — Вот те раз!
Доктор зачерпнул снега, приложил к колену:
— Сейчас... сейчас...
Придерживая снег, перевел на Перхушу невидящие глаза:
— Это что было?
— Не знаю, барин... — Перхуша трогал зуб. — Щас посмотрим.
— Чего ж ты лошадей не сдержал?
— Так ведь вы ж гнали.
— Я ж гнал! — болезненно-негодующе покачал головой доктор. — Я-то гнал, а правил-то ты, дурак... черт... ммм...
Он сморщился, склоняясь к колену и отдуваясь полными губами.
— Я думал — горка какая, проскочим.
— Проскочили! — зло рассмеялся доктор. — Чуть себе шею не свернул...
— Да и горка-то гладкая, — встал с корточек Перхуша и пошел к самокату.
Он обошел его спереди, глянул и замер. Перекрестился:
— Господи, Твоя воля. Барин, гляньте, во что мы въехали.
— Погоди ты, дурак... — стонал доктор.
— Родимая матушка, засади тя. Барин!
— Молчи, дурак.
— Ведь это ж... и не поверит никто...
— Ммм... — Доктор тер колено. — Дай мне руку.
— Господи, да за что ж мне такое пропадание? — Перхуша присел и в сердцах хлопнул себя рукавицами по валенкам.
— Дай руку, говорят!
Перхуша вернулся к нему, помог встать:
— Господь, видать, на меня обиделся, барин. Вот и угораздило.
Он выглядел потерянным, и улыбка его птичьего рта была жалкой, как у нищего.
Доктор с трудом встал, выпрямился. Опираясь на Перхушу, ступил ушибленной ногой. Застонал. Постоял, отдуваясь. Сделал еще шаг:
— Ох ты, черт...
Постоял, морщась. Потом размахнулся и отвесил Перхуше подзатыльник:
— Куда ты меня завез, ду-у-р-рак?!
Перхуша даже не поежился.
— Куда завез?! — закричал доктор ему в шапку.
От доктора на Перхушу сильно и приятно пахнуло спиртным.
— Барин, там такое... — тряхнул головой Перхуша. — Лучше вам и не смотреть.
— Дурак! Скотина ты! — Доктор надел пенсне, шагнул, морщась, глянул на скособоченный самокат, всплеснул руками. — И что ж ты за скотина такая?!
Перхуша молчал.
— Ско-ти-на!
Сильный голос доктора загремел меж заснеженных елочек.
Перхуша отошел от него к передку самоката, встал, шмыгая носом.
— Надо же уродиться эдакой скотиной... — Хромая, доктор заковылял к нему, остановился, глянул.
И замер, подняв брови.
Прямо перед самокатом из-под снега торчало что-то. Сначала доктору показалось, что это вывороченный пень старого дерева. Но приглядевшись, он различил голову мертвого великана. Своим правым полозом самокат въехал ему в левую ноздрю.