Моя мать Марлен Дитрих. Том 1 (Рива) - страница 340

Любич готовился снимать с ней новый фильм, в котором на сей раз выступал и режиссером. Названия еще не придумали, но это должно быть «что-то про жену титулованного англичанина, которая влюбляется в кого-то в парижском борделе, выдает себя за другую, пока они все наконец не встречаются и не выясняют, кто есть кто» Предполагается, что это будет весьма смелая комедия, сказала она и добавила:

— Может получиться настоящая картина с «любичской изюминкой», если, конечно, он не впадет в слащавость или вульгарность.

Так как графиня ди Фрассо все еще в Италии, можно будет жить в нашем любимом доме, и — «правда, смешное совпадение?» — наш Рыцарь снял себе особняк на той же улице.

Моя мать сумела взять меня из школы пораньше, и я приехала в Париж как раз к началу паковки чемоданов. Тами уже вернулась, я с такой радостью обняла ее и вдруг увидела, что она плачет. Папа составлял списки и помечал ключи. Тами складывала шарфы, я — обувь. Мама напихивала в шляпы бумагу для сохранения формы. Она была в хорошем настроении и все время говорила:

— Папуля, помнишь, я тебе говорила, как мне понравилась Колетт? А ты видел, что она написала про «Сад Аллаха», про мои слишком красные губы? Ужасно! Зачем такой великой писательнице писать рецензии на фильмы? Грэм Грин тоже написал. Говорит, что наша пустыня похожа на дырки в швейцарском сыре! Правда, как писатель он не дотягивает до Колетт, — наверное, нуждался в деньгах.

Мы пошли завтракать на папину квартиру. Тами не успела вытащить масло из холодильника заранее, поэтому оно не мазалось. Отец сделал ей обидный выговор за забывчивость, неорганизованность и нерасторопность. Тами молча сидела, опустив голову, покорно выслушивая лившийся на нее поток сарказма, но вдруг не выдержала и бросилась вон из комнаты. Я побежала за ней. В коридоре она затрясла головой, веля мне уйти и не навлекать на себя неприятности из-за нее. Я пошла назад и у дверей столовой услышала, как моя мать говорит:

— Папуля, не будь так суров с ней. Ты должен понять, что Тамуля старается.

Мама защищает Тами? Здорово! Я стояла за дверью, прислушиваясь:

— Но, мамочка, ты же видишь, что она просто невыносима!

— Папуля, почему ты допускаешь, чтобы она всегда была в таком состоянии? Таблетки не помогают? Что сказали там, куда мы ее посылали? Они что, ничего не знают? Хоть что-нибудь они должны знать, почему женщина все время беременеет? Я ничего не знаю, потому что я поднимаюсь с постели и принимаю меры. Она что, ленится встать и проспринцеваться? Должна же быть какая-то причина? Дело ведь не в деньгах на аборты — я не против того, чтобы давать их ей всякий раз; проблема не в этом. Как она все время попадается — вот что мы должны найти способ взять под контроль. Представляешь, это случалось бы со