– Так она ж сказала, что хочет вечером куда-нибудь пойти, Фестиваль ведь в разгаре, – сказала Шарлин.
– На хуй, я пойду спать, – сказала Шела, вытаскивая из уголка глаза крошку со сна.
– Одна? – дразнилась Энджи.
– Это точно. С меня довольно. У некоторых из нас между ног нормальные пихвы, клуша, а не тоннель под Ла-Маншем. Если б ко мне домой пришел этот Леонардо Ди Каприо с пятью граммами кокоса и двумя бутылками «баккарди» и сказал: «Пойдем, детка, в кровать», я бы обернулась и ответила: «Дружище, давай как-нибудь в другой раз».
Шарлин, испытывая нездоровую ажитацию, смотрела, как Шела вытянула из глаза козявочку, скатала ее и выкинула. Шарлин старалась, чтоб кривляния подруги не слишком ее обламывали. Ибица с этой тусой – место не для слабых духом, и временами ей казалось, что это уже слишком.
Итоговый счет говорил сам за себя: 8, 6, 5 и 1.
Один – понятно, это Шарлин. Было еще два, с которыми она не дошла до финала, один из них был куда лучше, чем то напряженное тырканье, которое в итоге случилось. Даже в отпуске Шарлин ненавидела случки на одну ночь.
Тот парень обпотел и облизал ее с ног до головы и рубанулся, как только выпустил заряд в гондон, который еще и натягивал с кривой рожей. Она была пьяна, но, как только он начал, пожалела, что не напилась еще больше.
Утром он встал рано, оделся и сказал:
– До скорого, Шарлотта.
Даже парень, с которым у нее был только петтинг, и тот звал ее Арлин и наблевал на пол в ее спальне в шале. Это тот, что потом еще обозлился и сказал, что она со странностями, потому только, что она не захотела с ним фачиться.
Сан-Антонио – не место для слабых духом.
И вот она возвращается домой к маме.
Энджи потеряла сережку с большим таким кольцом, и Шарлин думала, что стоит об этом напомнить, но Энджи заговорила первой.
– Да уж, довольно с меня хуев. Лиз – другое дело. Она спать не пойдет, к себе во всяком случае. Что за баба?
– Секс-машина. Оттарабасить парня из Транента в сортире самолета уже на обратном пути. Из Транента! Лететь на другой конец света, чтоб заняться этим с чуваком из Транента! – с ужасом сказала Шарлин.
Тут она вздрогнула. Затем они туда и поехали, чтоб пофачиться. А у нее была всего одна случка, и то говенная. И теперь они станут это обсуждать.
Энджи закинула в рот жевачку.
– Да, но ты сама виновата, потащила ее на «Манумишн» в последнюю ночь, вот она там вся и промаслилась.
– Ну дак, когда эта парочка принялась совокупляться, я не знала куда глаза девать, – сказала Шарлин, вздохнув свободно, что по ней не прошлись.
Шела взглянула на нее и, потягивая водку с колой, замешанную еще в аэропорту Ньюкасла, рассмеялась: