— Да брось ты! У меня же в больнице брали кровь на анализ…
У подруги отвалилась челюсть.
— Так ты что, все-таки ты его…, — громким шепотом спросила она, зажала себе рот ладонью и вопросительно захлопала вытаращенными глазами.
Ксюша невесело улыбнулась но не ответила.
— Ну, ты молодец! Вот это я понимаю! И что он… все нормально?! — захлебываясь зашипела Женя.
— Лучше не бывает, — бросив, на всякий случай, взгляд на закрытую дверь не стала разочаровывать ее Ксения.
— Ну, ты даешь, ну ты меня обошла! — восторженно затарахтела, мотая головой, Женя.
— Мы что соревновались?
— Ну, какое уж там. Мне бы такого не поднять, — призналась подруга, с уважением поглядывая на Ксению. — Ну, так что, рекорд поставлен. На хрена он тебе еще? Все равно вам скоро отплывать.
— Как это, уже?!
Женя утвердительно качнула головой.
— Когда?
— Толком не знаю. Надо у Васьки-котика спросить.
— Надо возвращаться домой, — сразу заторопилась Ксюша. — Этот то как, больше не нужен?
— Нет, не нужен, — засмеялась Женя. — Забирай. Парень то он у тебя неплохой. Зря ты…
— Могу уступить, по дешевке.
— Спасибо. Свой есть… Может быть, останетесь? Василий обещал к вечеру ящик шампанского. Вот-вот явится. Организуем веселье. Тебе не повредит…
Андрей на предложение Ксюши остаться, если хочет, на вечеринку, категорически замахал руками.
— Поеду с тобой, — решил он. — Я здоров.
Отказалась Ксения и от предложенного Женей чая.
— Все еще неважно себя чувствую, — схитрила она.
В комнату Андрей зашел первым и застрял на пороге. Ксюша заглянула через его плечо и едва не ахнула. В стеклянной вазе, у тумбочки, сиял огромный букет ослепительно белых астр. Всклокоченные шапки цветов, один к одному по размеру и форме создавали впечатление фейерверка, от которого в помещении было празднично и светло как днем, хотя на улице уже зажигались фонари… Андрей удивленно хмыкнул. Ксюша стала лихорадочно сочинять версию, но он ничего не спросил. Она подошла к тумбочке и сунулась лицом в цветочный рай.
— Какой аромат! — пробормотала она.
Андрей хмыкнул.
— Астры не пахнут.
Ксюша выпрямилась.
— Нюх у каждого настроен по-разному. Особенно у нас с тобой.
— Что-то уже не устраивает?
Ксюша села у стола, прислонившись к стене, и прикрыла глаза.
— Того, что не устраивает не так уж много. Не стоит об этом.
— Ну, все-таки?! — наседал Андрей.
Ксюша открыла глаза. Таким она его еще не знала. Видимо не оправился от болезни, коль возникло желание выяснить отношения, или что-то услышал? Участвовать в семейной разборке, не было никакого настроения, но и промолчать было нельзя.