Она перевела заблестевшие глаза на своего партнера, и хотела было спросить, не приходилось ли ему участвовать в таких представлениях, но он остановил ее вопросом.
— Может быть, закажешь еще что-нибудь? Крабы, креветки, шашлык?
— Здесь что, есть шашлыки? Как-то не в тему.
— А почему не в тему? Вспомни, разбойники жарили мясо, и пили вино…
Женя вернулась взглядом на сцену. После группового стриптиза девочки перешли к сольным выступлениям. Одна из них, в набедренной повязке показалась ей знакомой. По крайней мере, фигурой. А видела она ее не раз, и, кажется в собственном зеркале.
— Как тебе эта? — спросила она капитана впадающего в какие-то, не к месту, и явно не ко времени размышления.
Василий взглянул на сцену мельком, но потом все же вернулся туда более внимательным взглядом. Согласно кивнул головой. Скосил глаза на Женю.
— Они здесь все похожи, как в инкубаторе…
— Как это?! — обиделась Женя. — Что же, по-твоему, и я из инкубатора? И, потом, это неправда. Вот эта девочка … у нее и грудь повыше и бедра повыразительнее.
— Тоже ничего, — дежурно посмотрев на подиум, согласился Василий.
Придуривается! Не может мужчина быть таким неразборчивым, — подумалось Жене.
— У каждой свои достоинства и недостатки, — сдался, наконец, капитан.
— А ты сам, какую хотел бы? — осмелела Женька.
— Как тебе вино? Может быть что-нибудь покрепче? — увильнул тот от темы.
— Нет. Не люблю крепких напитков, — заявила Женя и удивилась своему открытию.
— Да?! — насмешливо хмыкнул тот. — А я закажу ром.
— Ну, закажи, только немного.
— Почему?
— Не люблю когда мужчина мордой в тарелке.
— Это единственное противопоказание?
Женя, улыбнулась.
— Не единственное.
— Все под контролем, — прищурился Василий и махнул рукой пробирающемуся мимо официанту.
Тот в считанные минуты принес крабов и бутылку.
— Не много ли? — усомнилась Евгения.
— На тебя тоже.
Она посмотрела на него с подозрением.
— В целях перевоспитания хочешь меня споить? — спросила Женя, отводя глаза. — Я уж и так…
— Хочу, — после небольшой паузы каким-то странным тоном признался Василий.
Она быстро вернулась взглядом к нему и обнаружила метаморфозу — глаза его уже блестели, губы приоткрылись, но смотрел он куда-то вверх.
Женя подняла голову и обомлела. У столика стояла, обнаженная, (если не считать ниточку, символизирующую трусики), девица. Все детали фигуры, конечно, в превосходнейшей степени., безукоризненная шелковистая кожа. Она держалась за спинку стула, на котором сидела Женя, томно покачивалась в такт музыке и призывно-обольщающе смотрела на Василия. Тот улыбнулся, и она тотчас же порхнула к нему.