— Почему ты оделась так рано? Едва рассвело, — спросила она.
Нервно вздохнув, я ответила:
— Сегодня меня будут опекать. Мужчине из клуба поручено обучать меня знаниям об окружающем мире.
Реакция моей сестры была мгновенной. Мэдди начала дрожать, а ее глаза стали нечеловечески широкими.
— За...? — она сглотнула. — За мной тоже кто-то придет?
— Я так не думаю, — успокаивала я, когда Мэдди вдохнула еще больше воздуха. Я осознала, что она не дышала в ожидании моего ответа.
Положив руку на грудь, она села, прижав спину к спинке кровати, и сказала:
— Тогда почему тебя будут обучать?
Уставившись на свиль в расшатанной половице, я ответила:
— Из-за моих действий прошлым вечером.
— Я говорила тебе не выходить, Лила!
— Знаю, — прошептала я в смущении. — И теперь я буду наказана.
Подняв простыню до горла, Мэдди спросила:
— А что эти мужчины считают наказанием? — ее глаза начали блестеть, и она добавила: — Они... они возьмут нас, накажут нас как старейшины?
Сердце яростно стучало в моей груди, я ответила:
— Я не знаю.
— Нет, — внезапно сказала Мэдди, покачав головой. — Мэй не допустит этого. Ее Стикс не позволит обращаться с нами таким образом.
Я ахнула от ее доверчивости.
— Мэдди, они — грешники. Они открыто поклоняются дьяволу. Они способны на все.
— Я не думаю, что они боготворят дьявола, Лила. Я не видела никаких церемоний или служб, пока следила из окна. Они просто бунтуют как Сатана против Господа, когда Он приказывал своим ангелам поклониться его величию.
Я сощурила глаза.
— Они охотно поддерживают оккультизм, нося дьявола на своих спинах! Это смертельный грех, безусловно, не такой, как мы несем всю свою жизнь. Я не доверяю им, и я достаточно уверена, что Мэй потеряла свой рассудок и моральный стержень.
Глаза Мэдди пропутешествовали по моему телу, и она сказала:
— Если ты не доверяешь этому мужчине, почему ты так рано готова?
Мой желудок сделал сальто, но я коротко ответила:
— Потому что я сделаю все, чтобы выжить. Я буду выполнять все как положено, пока Господь не пошлет своих апостолов спасти нас.
Мэдди сидела тихо после этого, ее взгляд был направлен на руки, пока она теребила верхнюю часть простыни. Я знала, что она не хотела быть спасенной. Она бы лучше жила в изоляции этой комнаты. Но мысль об освобождении занимала мой разум каждую секунду каждого дня.
С лестницы раздались шаги, и каждая частичка меня окаменела. Он близко. «Дыши. Дыши. Ты можешь быть сильной. Ты можешь находиться рядом с ним», — сказала я себе.
Дверная ручка повернулась, я задержала дыхание в ожидании…
— Сестры?
Я облегченно вздохнула, и мое тело вернулось в норму. Мэй вошла осторожно, одетая в нескромную одежду и, должно быть, с косметикой на лице. Она держала поднос, наполненный едой, и за ней были ее подруги — блондинка и большая, темнокожая женщина в татуировках. Я боялась ее безмерно. Община состояла из людей только моей кожи и расы. Я не встречала кого-то вроде Летти.