- А ты как думал? - спросил я. - Что мы подьедем, заберем Кольку и айда колесить дальше?
Юрец засопел. Опять эти сволочи, опять кровь. Я оглянулся назад, наверно чересчур резко, потому что Рифат тут же щелкнул предохранителем.
- Что там? Сзади нет?
Я протолкнул по сухому горлу комок. Я все это должен нарисовать. Все так, как есть. И мне не обязательно для этого писать с натуры - запомню.
- Разгоняйся и сбивай их. - Рифат взмахнул стволом. - Самое оно будет. Или жалко машину?
- Это же люди, - пробормотал Юрец и облизал губы. - Я не могу вот так... Это женщины, девушки.
- Иди тогда к ним, джентельмен, - сказал Рифат. - Может, замутишь с той вон, видишь?
- Да, Юр, - я пролез между креслами. - Теперь они даже не люди.
- Хочешь, сядь за руль? - предложил Юрец Рифату.
- Не, - он помотал головой. - Я водить не умею.
- Кто здесь танкист, а? - сказал я.
- Ладно, - Юрец вытащил телефон. - Сначала позвони Коле. Пусть знает, что мы поблизости.
- Он мог бы и выйти, раз он с ружьем, - протянул Рифат. - Если мы вылезем из машины...
- Да замолчи ты уже! - оборвал его Юрец. Рифат поднял брови, но ничего не сказал. Шевельнулась борода.
Я слушал гудки. Потом «ту-ту-ту».
- Абонент уже не абонент, - пробормотал я.
- Одна заметила, - прокомментировал Рифат. И в самом деле, одна из женщин выпрямилась и смотрела на машину. Нижнюю половину лица как будто покрывает маска. Красная.
Баба - а это была армянка в подранном халате - задрала нос и принюхивалась, как собака. Даже с такого расстояния я видел раздутые ноздри.
Она вдруг взревела и заколотила себя по подушкообразным грудям, как орангутанг. И поперла на нас.
- ЖМИ! - проорал Рифат.
Юрец, к моему удивлению тут же выжал газ. Покрышки завизжали. Машину окутали черные клубы, а в окно вплыла вонь горелой резины. «Шанс» рванул вперед.
Взревел двигатель. Еще немного и взлетим.
Грохот. Бампер подсек армянке ноги, встрепыхнулось платье. Колени стукнули по капоту, задница вмялась в лобовуху. По крыше как будто забарабанил крупный, с куриное яйцо, град, армянка перекатилась по заднему стеклу, по багажнику. Юрец еще поддал газу и врезался в самую толпу.
Машина подпрыгнула. Стуки, визг, влажный треск. Лобовое стекло прорезала белесая паутина, опять брызги, брызги. Трещины, как порезы, будто само стекло и кровоточит.
Улицу разрезал гудок клаксона. На капоте лежит психопатка, Рифат шипит, растирая колено. Повезло, что он не выстрелил, а ведь мог бы, ненароком.
Боковое стекло со стороны Юрца рассыпалось. Черт знает, почему. Сам «водила» сидел с осколками в волосах и растирал лоб: а на лобовухе теперь еще вмятина от головы.