— Мой кабинет к вашим услугам.
— Cпасибо… До особого распоряжения все должны оставаться в Отраде. Говорите, пропали серьги, кошелек и ожерелье убитой?.. Придется проверить карманы у каждого и провести обыск во всех помещениях.
— Это само собой. Смело занимайтесь своим расследованием… Так, Терентий, как только Евстигней Харитоныч оставит комнату, покойницу омыть теплой водой, нарядить в новые одежды, положить на стол и накрыть белым саваном. На дворе гроб смастерить. Перед тем как положить дворянку в гроб, окропить и его и ее святой водой. Да, послать в село за священником, пусть читает канон. Потом отправим тело в Прудки, на погребение…
Когда Извольский с дворецким вышли, Хитрово-Квашин первым делом подошел к двери и внимательно осмотрел ее сверху донизу. Убедившись, что на ней нет никаких повреждений и знаков взлома, он подверг такому же осмотру окно. Зацепин следовал за ним тенью, вытягивая шею и напрягая зрение, от чего и попал в переделку. Хитрово-Квашнин, разгибаясь, невзначай ударил головой помощника прямо в подбородок.
— Что ты ходишь за мной, как приклеенный? — возмутился он. — Вот ведь, наказание!.. Кстати, в котором часу ты проснулся сегодня?
— Вы, что, меня подозреваете?.. Ну, это зря!.. После освидетельствования Прохора я вернулся к себе и занялся чисткой пистолета. По пути к Извольским стрелял из него по воронам.
— Зачем?
— От нечего делать.
— Ладно, займись чем-нибудь. Посмотри, нет ли каких улик на полу. Поищи ожерелье, наконец. Возможно, Извольские его просмотрели.
Хитрово-Квашнин был с Зацепиным на «ты» со времен совместного служения в нижнем земском суде. Заседатель же, будучи моложе штабс-ротмистра и младше по рангу, всегда обращался к нему только на «вы». Он суетливо забегал по комнате, как ищейка в поисках следа. Потом поменял тактику: согнувшись в три погибели, засеменил по комнате, всматриваясь в пол. Хитрово-Квашин, тем временем, склонился над убитой, осмотрел рану на ее голове, ушные мочки, из которых вырвали серьги, и поднял статуэтку.
— Увесистая, — произнес он, вглядываясь в бронзовую длинноволосую красотку, вылепленную во весь рост и держащую в руках большую раковину. Основание статуэтки было запятнано кровью. — Ну, что там у тебя?
— Ожерелья в комнате нет, — доложил поручик. — И на полу не нашел ничего интересного.
— Постой, а это что такое? — вдруг воскликнул Хитрово-Квашин, откладывая статуэтку и наклоняясь к правой руке убитой женщины. В крепко сжатом кулаке виднелся кусочек белой материи, который оказался сложенным мужским носовым платком. Расследователь развернул его: в центре белоснежного квадрата был вышит алый тюльпан.