Схватив бутылку, Сельма плеснула себе еще орима. Она зарекалась пить больше двух стопок. Счет шел уже на четвертую.
– Вы плохо пьете.
Сельма чуть не поперхнулась.
– Что ты имеешь в виду?
Тамика смотрела на нее без намека на недавнюю веселость. Будто это другая девчонка сейчас хохотала над моделью в идиотском костюме.
– Я видела, как пьют пьяницы. Знаете, будто очень горькое лекарство принимают: им вроде и не хочется, а надо. Вы сейчас выглядели так же. Почему? Вам грустно?
– Не твое дело.
– Точно грустно. Иначе бы вы не грубили.
Искренняя жалость девчонки хлестнула по больному. Сельма резким движением, едва не опрокинув, отодвинула на край стола бутылку, а вместе с ней – и нетронутую стопку. Как ни крути, а насчет выпивки этот маленький манипулятор прав.
– Детка, не придумывай, – холодно улыбнулась Сельма. – Почему я должна грустить? Завтра я продам тебя за хорошие деньги, найму на них отличного адвоката и навсегда отделаюсь от бывшего муженька. Подумай лучше о том, чтобы хорошо выглядеть завтра. Как правило, с симпатичными рабынями обращаются лучше, чем с остальными.
– Вот вы и позаботитесь об этом, – тут же окрысилась Тамика. – Симпатичных рабынь и покупают дороже, ведь так?
Больше она не произнесла ни слова: лишь молча смотрела в экран и время от времени без спросу таскала с блюда перченые колбаски. К ориму Сельма так и не притронулась – погрев в ладонях с минуту, ушла на кухню и выплеснула остатки напитка в раковину. Пить совершенно расхотелось. Пропало даже ощущение покоя: вместо него в голове поселились тяжесть и низкий гул, неприятно напомнившие о минувшей ночи.
Когда время вплотную приближалось к двенадцати, а Тамика начала заметно клевать носом, Сельма встала.
– Все, пора спать. Себе постелешь на диване, белье и подушку я сейчас принесу.
Девчонка кивнула и вновь уставилась в экран.
"Решила играть в молчанку? Ну и славно".
Уже стоя в дверях Сельма услышала:
– Спокойной ночи.
Голос Тамики звучал неуверенно, будто она сама не знала, стоит ли вообще открывать рот. Да так оно, судя по смущенно опущенным глазам, и было.
Сельма смолчала, опасаясь, что ее ответ прозвучит еще более жалко.
Алкоголь в этот раз подействовал совсем не так, как она ожидала. Вместо облегчения орим усилил эмоции, которых не могло и не должно было быть.
Оставалось лишь надеяться, что завтра они исчезнут вместе с опьянением. Иначе… иначе у нее и впрямь будут все шансы спиться.
* * *
Никогда еще Тамика не спала так мягко и не просыпалась так поздно. Когда она открыла глаза, на улице было уже совсем светло; солнце ярко светило сквозь прозрачные занавески, и никакая злобная старуха не орала с нижнего этажа, что пора выметаться в руины, собирать товар. Кожа в кои-то веки не зудела от укусов насекомых, от подмышек не воняло потом, а проведя рукой по волосам, Тамика зажмурилась от удовольствия – оказывается, они у нее красивые и шелковистые, просто надо было хорошенько их вымыть.