– О, это ко мне? – обрадовался возница, бывший по плечо даже Цайнеке, а уж Джадии и вовсе достававший до пояса. – Ох, какая цаца, люблю я таких, страсть как, и даже больше, чем пиво…
Он немедленно попытался хлопнуть девушку по заднице, а когда та увернулась и врезала гному кулаком в лоб, не расстроился, а крякнул от удовольствия и принялся щупать набухающий синяк.
– Норовистая, – с придыханием сообщил возница. – Садись вот сюда, тут местечко есть… Выпить не хочешь? – он извлек откуда-то из ящичков булькнувший бурдюк. – Темное, настоящее гномье. Не хочешь? Ну а я хлебну, – он с чмоканьем присосался к бурдюку, – эх, люблю я это дело, страсть как, а звать меня, если хочешь знать, Пегас.
– Зарина, – отозвалась Джадия, усаживаясь на телегу. – Пегас, ну и ну.
– А это потому, что я летать люблю, – возница заметил подходившего Рацибужа, и бурдюк из его рук исчез, словно на емкость с пивом наложили заклинание невидимости. – Когда пьяный. Откуда только не спархивал, и с крепостной стены, и с крыши храма… Ага, поехали!
Купец забрался на лощадь, махнул рукой, и Цайнеке подул в рожок, подав сигнал. Захлопали бичи, завертелись колеса, и обоз потихоньку двинулся с места, уходя с площади, втягиваясь в узкую горловину улицы.
– А с крыши храма – это такой угар был, чтобы мне лопнуть, – продолжал рассказывать возница, ловко орудуя поводьями, – мы тогда с дружками пили там, куда Древние драконов не гоняли, все кабаки этого гнусного городишки в Романдо обошли, но пива не отыскали.
Джадия делала вид, что слушает болтовню Пегаса, что ей она не особенно интересна, но деваться некуда, а сама не забывала посматривать по сторонам – пока они не покинули Варген, расслабляться рано, есть шанс, что убийцу Дастина Рога ищут по городу.
Но на улицах все выглядело как обычно – сновали продавцы сушеных кальмаров и вина, орали зазывалы, надувая щеки и пуча глаза, хозяева лавок улыбались, стражники выглядели сонными, точно сытые коты, на гномов вовсе не смотрели, хотя воительнице из варваров порой доставались сальные взгляды.
– И хлоп, очухиваюсь, а подо мной пыльная мостовая, и морда-то, морда! – закончил рассказ возница, и захохотал так, что приценивавшаяся к ковру женщина невольно обернулась и сделала знак Когтей.
Они проехали святилище Сияющего Орла, старое, с потускневшим золотым диском на крыше, миновали новый храм, посвященный Новому Богу, Незримому Хранителю, как называли его жрецы всех мастей. Впереди, над домами показались стены города, возведенные лет пятьдесят назад.
Пегас затянул новую байку, столь же бессмысленную и беспощадно длинную, а Джадия подобралась – в воротах ее могут караулить, и лучше приготовиться к худшему. Обоз остановился, Рацибуж принялся спорить со старшим из стражников, а двое его подчиненных зашагали вдоль ряда телег.