– Солидную армию они держат на границе с Геверсом, боятся удара с той стороны…
Дальше все было понятно без объяснений – скрытно пройти по чужой территории, разрушить мост через ущелье, чтобы находящиеся на окраине Тарегона отряды не смогли вовремя подойти к столице.
Но Ардил не только объяснял и приказывал, он делал что-то еще, не совсем понятное, но опасное. Это Харек чувствовал не то что задницей, а шкурой, и всем телом, по нему пробегали волны холодной дрожи, сердце билось неровно.
На мгновение перед глазами все помутилось, а голос хозяина Гардза истончился до писка:
– Не позднее пятого дня месяца Плодоношения выйти к цели, и при этом важно, чтобы князь не воспринял проход через свои земли как враждебный акт и не обратился против нас…
Харек встряхнул головой.
Краем глаза заметил, что Ардил делает движения кистями, словно перемешивает что-то в воздухе. Мелькнула мысль, что может быть все же вытащить меч… одного удара хватит, чтобы перерубить эту тонкую шею.
– Понятно, что задача сложная, но и поручаю я ее не первому встречному… – правитель Гардза продолжал работать языком.
Нет, не стоит его убивать, по крайней мере, пока – это создаст много проблем, и не поможет, а скорее помешает достижению той цели, ради которой живет Харек Одержимый.
4. Герой. Двенадцать лет назад
Холодное сосущее чувство в животе возникло в момент, когда Ардил прошел мимо лавки Кривого Иззи, и очутился на ведущей к рынку улице. Мальчишка поспешно огляделся, но не заметил ничего опасного или даже просто подозрительного: две женщины, ворча, обследуют лоток уличного торговца, а тот убеждает их, что в «этой мази настоящая мандрагора есьмь», у забора сидит пушистый кот, у самого входа на рынок разгружают телегу.
– Так, чего встал? – с опаской в голосе спросил шагавший рядом Псяка.
После того случая, когда он свалился от оплеухи «малька», капитан стаи, да и все прочие стали относиться к Ардилу иначе. Насмешки и подначки исчезли, появился страх перед тем, кто почти настоящий колдун, кто может кидать заклинания. Сгинуло наполовину гордое, наполовину обидное прозвище «Бешеный», на смену ему явилось другое.
Теперь его звали Чернокнижником.
– Чтобы мне облезть, что-то тут не так, – пробормотал Ардил.
Псяка нахмурился и почесал в затылке – они шли на рынок, чтобы побродить между прилавков, найти и стащить что-нибудь плохо лежащее, поглазеть на диковины из дальних краев. Но если окажется, что сегодня обход торговых рядов затеял городской голова, то лучше туда и не соваться, попадешь в руки трезвым и злым стражникам, а уж они тебя так отлупят, что синяки месяц не сойдут.