– Лена, ты не права…
– Пожалуйста, не перебивай. Я же тебя просила, – остановила его девушка. – В твоём мире, кроме работы, ничего не существует, а я хочу нормальной семейной жизни. Понимаешь, нормальной жизни. На меня и так все смотрят, как на дурочку, которая сидит в этом захолустье и носится за таким же придурочным мужиком.
Он пытался опровергать её слова, говорил, что она всё придумала, но Лену это не остановило.
– К сожалению, Федя, это действительность. Ничего нового я от тебя не услышала. Всё, я с тобой расстаюсь, – сказала она жёстко. – Увольняюсь с работы и еду домой.
Прорезав толщу плотных облаков, Ли-2 повис над белоснежной пустыней. Временами Бруксу казалось, что самолёт застыл на месте, и только шум моторов говорил о его движении. С высоты 3500 метров в разрывах между тучами внизу виднелись море и реки, петляющие по залесённым долинам. Сверху реки казались узкими извилистыми ручейками, каких немало в горах и на равнинах. Протекали они и на побережье Охотского моря. Иван оторвался от окна.
Все места в самолёте были заняты. Мягкие кресла с белыми чехлами выглядели почти как домашние, а красная ковровая дорожка в проходе добавляла уюта. Прямоугольные иллюминаторы походили на окошки сказочного замка.
В отличие от Ивана все пассажиры оказались не простыми смертными. Двух военных к самолёту доставили на легковой машине, крупного пожилого мужчину с женщиной провожала целая делегация солидных людей. Летел ещё лётчик, по-видимому, какой-то большой начальник, остальные, по мнению Ивана, являлись руководящими работниками «Дальстроя». На некоторых он увидел чёрную горняцкую форму и фуражку с красным пятиугольником. Белыми буквами на нём было написано «ДС», что обозначало «Дальстрой». Не успел он оглянуться, как самолёт пошёл на посадку.
«Чудеса, да и только! – думал Иван, глядя в иллюминатор. – Я столько натерпелся в море, а тут полтора часа по воздуху – и мы в Охотске. Пятьсот километров позади. Правда, это только третья часть пути, но для такого самолёта разве это расстояние? Да, для освоения огромных территорий Севера нам надо много самолётов».
Аэродром, на который они приземлились, больше напоминал колхозное поле. То, что тут лётное поле, подсказывали только два По-2, стоявшие в стороне от взлётно-посадочной полосы, да полосатая тряпка, болтавшаяся на высоком шесте. По ней пилоты определяли направление ветра. Взлётно-посадочную полосу выстилала металлическая сетка, положенная прямо на грунт. В войну на неё приземлялись американские военные самолёты, которые перегоняли с Аляски в Сибирь, а теперь полоса служила для приёма гражданских бортов. Их Ли-2 заправили, погрузили какие-то ящики, и они снова взлетели.