Конечно, на равнине рассвет не такой скоротечный, как в горах. В горах солнце сразу и резко выходит из-за хребта и быстро наступает световой день. На равнине это все происходит медленнее. Равнина уходит горизонтом далеко на восток, к Каспийскому морю. Там по берегу тоже горы есть, но отсюда их не видно – прячутся за горизонтом.
Сначала свет появляется именно там, где-то над морем за дальними горами. Но до восхода солнца пока еще далеко. Оно, не выглядывая из-за солнцекрая[16], успевает прогреть небо на востоке почти до белизны, отчего выходит не красное, а уже белое, на которое незащищенным глазом невозможно смотреть, не прищуриваясь. И не так ярко очерчивается пылающий диск, разорванный по краям не лучами, а настоящим жгучим коронарным сиянием.
Мы отошли от гор, по моим расчетам, на полтора километра, когда я снова сверился с «навигатором». Он показал, что я не ошибаюсь в расстоянии, но часы «планшетника» заставили меня объявить привал на целых сорок минут. Обычно мы только полчаса отдыхаем даже при быстром марше. А тут целых сорок минут. Солдаты мои даже удивления не высказали. Если командир решил, значит, у него есть на то основания. С командиром в армии не спорят.
Приказа не разводить костры я не давал, поскольку и без того было ясно, что «кормить» костер здесь, на открытом месте, просто нечем, кроме густой высокой степной травы. Но солдаты такой длительный привал все же использовали с толком – начали завтракать, как приказал им старший сержант Камнеломов.
Ранний завтрак всегда лучше отсутствия завтрака – эта старая армейская истина солдатам хорошо известна. Зашелестела фольга от упаковок сухого пайка. Вместе со всеми позавтракал и я. Тоже сухим пайком, который не делится на офицерский и солдатский, хотя и делится на общевойсковой и спецназовский. И даже, более того, не простой спецназовский, а «спецназовский горный», который более калориен и включает в себя то, чего в солдатских пайках в войсках обычно не бывает: «беспламенный разогреватель продуктов», делающий возможным потреблять, например, в горячем виде гуляш с кашей. Засыпаешь в пакет «разогреватель», сверху ставишь герметично запаянную упаковку каши с гуляшом, заливаешь в пакет воду, и через пять минут каша уже горячая. Входит в сухой паек и тюбик со сгущенным молоком, и консервированный мясной паштет, иногда повидло, всегда – плитка шоколада и обязательно галеты. Если картофельные – это считается счастьем. Если простые, то они, как правило, годятся только для того, чтобы из них подковы на обувь делать или под ножки тяжелого шкафа в ротной канцелярии подкладывать. Впрочем, если галеты размочить, то их вполне можно употреблять. Но это на любителя.