– Гипноз?
– Любой гипноз, в сравнении с его даром, шарлатанство. Мужик именно подчинял себе. Молча. Как бы незаметно. Вроде просто общается с тобой или смотрит – а язык немеет. И в горле сушит. Точно помню.
– И за что его посадили?
– Работал на радио. В один прекрасный день, как говорят в таких случаях, кто-то из районных чиновников должен был сделать доклад о том, как в его районе всё хорошо и замечательно с заготовкой мяса и молока. А этот, которого потом посадили, во время доклада сел напротив партийного чинуши. Вся заготовленная речь, естественно, псу под хвост. Докладчик такое выдал в эфир… Ну а мужика – к нам. За вредительство. Мол, сломал дорогостоящее оборудование. Кстати, на зоне его все побаивались. Считали заговорённым. Пальцем не трогали. А через два года его перевели в другой лагерь. Или в другое ведомство, что скорее всего.
– Странный случай…
– Ничего странного. Если владеть техниками мохэ.
– А он владел?
– А почему я тут?
Старик снова посмотрел в глаза Щетинину и тут же опустил взор. СЧХ привстал:
– Э-э, да ты что, пытаешься на мне проверить?
– Пытался, – отрезал задержанный. – И не только сегодня. Да вы не волнуйтесь, Сергей Викторович. На вас это не действует. – Он откинулся на спинку стула. – Мало нас таких по Земле бродит. И почти каждый на учёте.
– Кого это «нас»? – Серёга ощутил, как в горле запершило. Этого ещё не хватало!
– А вы что, думаете, по воле случая ваши предки переехали в Амурскую область? – Матвей Харитонович наклонился к следователю. – Вот так просто родители вашего отца и дяди поселились в Новобурейске? С бухты-барахты, бросив нажитое в Краснодарском крае? В нашем мире нет случайностей и совпадений. Есть закономерности и следствия.
– Мой отец даже понятия о вас не имел, – сквозь зубы процедил Щетинин.
– Это ничего не меняет, – спокойно отозвался собеседник. – Вам же знакомо понятие «консервация»? – Матвей Харитонович снова откинулся на спинку стула. – В вашем случае начался обратный процесс.
– Ни мой отец, ни дед никогда не занимались какими-то курганами.
– А прадед? Что вы знаете о прадеде? По мужской линии? Никодиме Ставрине?
Сергей вздрогнул. Это имя некогда упоминал дед Иван, когда рассказывал про то, как в детстве тот его порол за соседского петуха. Деда Ивана не было на свете вот уже как тридцать с лишним лет. А уж о прадеде Никодиме Серёга и вовсе не вспоминал. И вот имя всплыло из небытия.
Старик меж тем продолжал мысль:
– В каждой местности охранников объектов по-разному называли. Да и людишки в стражах тоже были разные. Но про вашего прадеда ничего плохого сказать не могу. Достойный был человек… О чём задумались, Сергей Викторович?