Сейчас, стоя на Скале-Башне, в матросской одежде и широкополой мушкетерской шляпе, барон был похож на некое привидение «вечного солдата», восставшее над горной вершиной острова в облике ангела-хранителя последних его защитников.
– Вы все еще живы, Грей?!
«Господи, каким тоном он спрашивает об этом! – ужаснулась Констанция. – Словно убийственно разочарован тем, что вновь видит тебя живой. А вдруг и в самом деле разочарован?! И вообще, сначала приручи его, а затем уже возмущайся, ревнуй и предъявляй какие-то претензии».
– Что совершенно очевидно, сэр! В отличие от многих нападавших на нас пиратов! – позабыв об обиде и страхе, воинственно потрясла ружьем Констанция. – Но посмотрите, что произошло с «Нормандцем»!
– Вижу, – едва слышно отозвался капитан после нескольких мгновений молчания.
Казалось, Рольф и в самом деле только сейчас заметил, что вместо величественного остова могучего фрегата у побережья дымят его жалкие осколки. И, словно бы подтверждая свое неоспоримое превосходство над кораблем, волны все увереннее накатывались на его останки, с минуты на минуту угрожая полностью разрушить, разнести по окрестным отмелям и окончательно поглотить.
– Страшно смотреть, не правда ли?
– Напрасно мы сделали это. Погубили еще один корабль! – произнес он, уже выйдя из башни и направляясь к Констанции.
– Ну, это уже трудно было назвать чем-либо, напоминающим корабль, – попыталась успокоить его штурман.
– Вы не правы, Грей. Только что погиб еще один корабль. Который давал нам пристанище и благодаря которому мы одинаково уютно чувствовали себя и в этом уголке океана, и на этом острове.
Констанция вновь попыталась то ли что-то возразить, то ли просто утешить барона, но, уяснив для себя, что это бессмысленно, умолкла. Она прекрасно понимала, что они говорят о совершенно разных вещах: она – об обломках фрегата, барон – об образе корабля, который все еще продолжал жить в его фантазиях, как, впрочем, и в ее, Констанции Грей, – тоже.
– Пожалуй, вы правы, капитан, одним кораблем в этом океане стало меньше. Но давайте лучше поплачемся друг другу в жилет по поводу вон того, который все еще под парусами, – и она указала стволом пистолета в сторону застывшего на рейде «Черного принца». – Потому что он все еще на плаву, но в то же время все еще не наш.
– Да уж, вряд ли нас согласились бы принять на этот корабль. Даже если бы мы молили об этом на коленях. Особенно в том случае, когда капитану Коссару удалось бы вернуться на него на этом чертовом баркасе.
– Считаете, что он мог погибнуть?
– Почти уверен в этом. Я видел его на палубе. Понял, что это именно он, поскольку слишком уж громко и уверенно командовал он остальными.