Удэхейцы на реке Ботчи вымерли, но среди соседей их на Копи и Самарге долго еще ходили рассказы о том, как «омо лоца» («один русский») попал к удэхейцам и как от него погибло все стойбище.
Прошло более пятидесяти лет. Гроссевич умер в городе Хабаровске в 1917 году, а бухточка, в которую впадает река Ботчи, сохранила его имя и по сие время.
Я погрузился в воспоминания, и предо мною встала согбенная фигура старика Гроссевича, без усов, без бороды, с короткими седыми волосами на голове.
Я пришел к нему расспросить о побережье моря, которое намеревался посетить во время своего путешествия.
Он достал карту и по ней стал делать описания каждого мыса и каждой бухты в отдельности. Когда Гроссевич дошел до реки Ботчи, он вдруг поднял руки кверху, затем закрыл глаза и опустил голову на стол.
Я услышал судорожные всхлипывания, стал его успокаивать и постарался перевести разговор на другую тему.
Я так ушел в эти воспоминания, что не заметил даже, как прошло время.
Лодка наша стояла неподвижно. Гребцы, вынув весла из воды, отдыхали. Через минуту к нам подошла вторая лодка.
Стрелки стали закуривать и посматривать по сторонам.
– Что это там?
Я взглянул в указанном направлении и увидел какой-то черный предмет на воде. Он передвигался немного, делал спиральные круги и вновь возвращался на прежнее место.
– Что бы это могло быть? – спросил я Савушку.
– Нисаа угда (маленькая лодка), – отвечал он равнодушно.
Действительно, минут через двадцать ясно можно было рассмотреть оморочку и в ней человека. Вскоре мы поравнялись с ним. Это был ороч с черною бородою. Он сидел в лодке, поджав под себя ноги, и длинною острогой ощупывал дно моря. Савушка окликнул его, он отвечал короткой фразой, которую я не понял.
– Что он делает? – спросил я Савушку.
– Нерпу ищет, – ответил последний, указывая на большое кровавое пятно на поверхности воды.
– Би! би! би! би! – закричал наш новый знакомый, стараясь удержать лодку около остроги, которой он нащупал мертвое животное.
Савушка отправился к нему на помощь. Через несколько минут нерпа была поднята из воды. Голова ее сказалась пробитой пулей насквозь.
Я предложил охотнику ехать вместе с нами. Он тотчас согласился. У него было одно весло с двумя лопастями. Ороч умело управлял оморочкой. Он переговаривался с нами, но сам зорко следил за волнами, чтобы они не накрыли его с наветренной стороны. Звали его Вандага.
Наконец мы подошли к реке. Белая пена отмечала бар, то место, где пресная вода смешивалась с морскою. Ороч на оморочке, немного не доходя устья реки, свернул к берегу. Улучив момент затишья, он быстро поплыл вперед и в мгновение ока вместе с пеной выбросился на прибрежный песок. В тот момент, когда отливное течение хотело утащить его лодку назад, он выскочил из нее и, схватив свое легкое суденышко за носовую часть, оттащил его подальше от воды. Все это было проделано удивительно быстро. Неопытный человек сломал бы оморочку, утопил бы ружье и непременно выкупался бы как следует.