Из Риги в Таллин я уехал ночью после спектакля. Ехать было триста километров. Как только мы оказались в Эстонии, повалил такой снегопад, что, когда подъезжали к Таллину, припаркованные машины выглядели просто снежными кучками.
В Таллине я играл впервые. Так случилось, что этот маленький, тихий, аккуратный город не попадал на карту моих передвижений. Я был там пару раз проездом и пролётом. Но так, чтобы пройтись, прогуляться и уж тем более поработать, не удавалось долгих двадцать пять лет: впервые я побывал в Таллине в феврале 1990-го. Это очень яркое воспоминание и поэтому так, как помню тот Таллин я, его не помнят даже коренные таллинцы…
Это был город на грани, а точнее – за гранью… Везде висели флаги эстонского конгресса, большинство связей были разорваны, последние швартовые канаты отпущены… Но для того чтобы в ресторане выпить пива или в кафе – глинтвейна, нужно было взять сосиски, салат или пирожное. Просто так, без «нагрузки» выпивку не давали. Везде были очереди и суета. Зато было чертовски весело. Даже в баптистской церкви Олевисте ночью проходил развесёлый концерт молодых, буквально сорвавшихся с цепи баптистов. В заведениях было полно народу, приехавшего со всего готового исчезнуть Советского Союза. С выпивкой были серьёзные проблемы, но веселье било через край. Видимо, таково удивительное свойство веселья напоследок.
Та поездка в Таллин для меня была очень важной. Многое было в тот раз прочувствовано, хоть и совершенно не понято. К тому же завершилась она тяжёлым отравлением и доставкой меня из уходящего в Ленинград поезда в инфекционное отделение городской больницы, что рядом с русским кладбищем. Там я провёл ещё пару суток, во время которых смог осмыслить прочувствованное. Из больницы я даже ходил гулять на русское кладбище и посетил скромную могилу Игоря Северянина.
Спектакль в Таллине прошёл замечательно! Огромный зал, аншлаг… Я играл с большим удовольствием. Играл на выдохе, понимая, что после спектакля – каникулы. Я чувствовал, как люди рады происходящему, понимал, что теперь дорожка в Таллин пробита и я смогу, не пройдёт и года, привезти в столицу Эстонии какой-то ещё спектакль.
Улетел из Таллина и попал в жуткий московский снегопад. Москва, конечно, ждала снега, ей хотелось снежного убранства к Новому году. Но, к сожалению, Москва и чувство меры – понятия несовместимые. В Москве сверх меры всё. Если жара – то с горящими торфяниками, если снег – то как из мешка…
Три часа в диких, глухих пробках, три часа опасений, что опоздаю на самолёт, потом – тревоги, что рейс в Калининград задержат (свежая память о Норильске не давала покоя). Но я успел на самолёт, и самолёт вылетел по расписанию… И вот я дома, а дома всякая погода – благодать. Каникулы!