Саломея замолчала и вгляделась в лицо абрека. Уже стемнело, а она видела гораздо хуже, чем прежде, и черты бывшего любовника различала смутно. Она боялась, что, оскорбив Косту, перешла сейчас грань, но не могла отказать себе в удовольствии унизить этого мужлана. Ведь она терпела абрека лишь потому, что нуждалась в сильном мужском теле, а теперь, когда он больше не спешил в её постель, Саломея сходила с ума от бешенства. Но Коста молчал, как видно, ожидая разъяснений, и она заговорила вновь:
– Я получила письмо из столицы. Мой муж смертельно болен. Я не сомневаюсь, что этот мерзавец всё оставит своему сыну Михаилу. Вано граф не признает, сам знаешь почему. Я хочу не только наказать старого негодяя, чтобы он на том свете кусал себе локти от отчаяния, но и добыть для сына наследство. Михаил ещё не женат, и у него нет детей. Если он умрёт холостым, единственным наследником станет Вано. Дело нужно провернуть быстро – убить Михаила сразу после смерти графа. Ты подождёшь вместе со мной известия о смерти старика, а потом поедешь к месту службы наследника и всё устроишь. Как ты это сделаешь, я знать не хочу… – Саломея помолчала, как будто ожидала вопросов, но Коста так и не открыл рта. Тогда она спросила: – Ну, что скажешь?
Коста смотрел на любовницу и размышлял, что ей ответить. Убить молодого графа ему было несложно. Абрека волновало другое – как поведёт себя Саломея после того, как получит всё. Последние слова не оставляли сомнений в том, что гордячка будет унижать Косту и дальше, пока он не вернёт себе мужскую силу и не сможет вновь брать над ней верх по ночам. Если эта нахалка уже сейчас ведёт себя так, что хочется её придушить, что же будет, когда он принесёт Саломее на золотом блюде огромное богатство?
Косте вспомнился рассказ монаха из маленького высокогорного монастыря, учившего мальчиков в их селе Священному Писанию. Старик говорил о племяннице царя Ирода, так очаровавшей дядю своими танцами и красотой, что тот пообещал ей исполнить любое её желание. Древняя Саломея потребовала принести ей на золотом блюде голову Иоанна Крестителя и получила её. Графиня Саломея тоже хотела получить голову человека, и исполнится ли её желание, теперь зависело от Косты. Но ведь эта голова принесёт и его дорогому сыну огромное богатство. В конце концов Коста как-нибудь усмирит Саломею, но зато выполнит свой отцовский долг. Единственный сын кавказского абрека станет настоящим вельможей, да к тому же богачом. Подумав о сыне, Коста решился. Он вгляделся в холодные глаза матери своего ребёнка и сказал: