В угаре революционных вихрей от матросских рук, к сожалению, пострадало много офицеров, в том числе и погибло. Казалось бы, уж кому ненавидеть за это матросов, так это – морским офицерам. Но, к их чести, они отнюдь не были ослеплены чувством мести. Только поэтому и не оправдались надежды вождей революции, рассчитывавших, что при перевороте автоматически возникнет уничтожение царских офицеров.
Чем отличался матрос российского флота от матросов других флотов?
Что важно здесь понимать? Матрос российского флота существенно отличался от классического матроса главных морских держав. Русский флот всегда страдал недостатком природных моряков, выросших на берегу моря, любивших его и не понимавших иначе жизнь, как на палубе корабля. Русский матрос никогда не был определенным типом «моряка-матроса», как, например, матрос английского флота. Тот действительно обладал всеми присущими этому призванию характерными чертами и всею душой был предан морю и кораблю. Российский же матрос – это был по-прежнему только крестьянин или рабочий, который попал на флот для отбывания воинской повинности.
На флот ежегодно являлись партии новобранцев, случайно туда назначенных. Так же случайно их распределяли и по специальностям, руководствуясь лишь степенью грамотности и знанием ремесел. После короткой строевой подготовки начиналось классное обучение различным теоретическим наукам, вроде физики, электричества, электротехники, радиотелеграфии и других специальных наук, а параллельно – учили грамоте и арифметике. Под влиянием новой обстановки, массы новых впечатлений и учения новобранец сразу терялся и с трудом разбирался во всем. Проходило несколько месяцев, и молодой матрос уже понемногу осваивался, начинал привыкать к новой жизни и разбираться в науках. Он быстро развивался и становился другим человеком.
Среди новобранцев были и такие, которые уже получили до службы начальное образование. Из них выбирались кандидаты на унтер-офицеров, которых особо учили по их специальности в течение двух лет. Эти матросы получали довольно серьезное образование, которое в некоторых отношениях даже было немногим ниже общесреднего. Таким образом, из них получались уже полуинтеллигенты.
Однако какой бы хороший специалист ни выходил из матроса, все же он не становился настоящим моряком. Да и не мог стать в такой короткий срок, ибо все его знакомство с морем ограничивалось двумя-тремя переходами из Кронштадта в Ревель, Гельсингфорс или Транзунд. Имея звание матроса, он оставался глубоко сухопутным человеком. Даже на свою специальность, которую в большинстве случаев матросы очень любили, они смотрели с той точки зрения, насколько она может быть полезной после службы, в частной жизни, а не на корабле. Этим и объяснялось, почему большинство стремилось попасть в машинисты, электрики или радиотелеграфисты и довольно неохотно шло в комендоры, минеры, сигнальщики и так далее.