Потратив последние силы на мощный прыжок, я понёсся к небольшой оставшейся дыре и... верхняя половина тела с руками, держащими ребёнка, успела проскочить прежде, чем могущественная энергия мира сомкнулась на неуничтожимом доспехе.
Ребёнка поймали бойцы, от чего я спокойно выдохнул. И тут же зашипел, чувствуя, как сквозь доспех словно проходит раскалённое лезвие, вгрызающееся в тело. Боль была адская, и я с шипения перешёл на откровенный крик.
Меня схватили за руки и стали пытаться втаскивать. И у них получалось. Лезвие в теле стало двигаться, сжигая органы сплошной волной.
Спустя несколько секунд, я просто потерял сознание. А дальше темнота и покой, настоящий, которого я не испытывал долгое время.
***
Пришёл в себя я как-то резко, рывком, словно ушатом ледяной воды окатило. Резко поднявшись, я тут же упал обратно от закружившейся головы. Хотел было встать снова, но чьи-то сильные руки придержали, а голос, показавшийся слегка приглушённым, как говорит человек за дверью, успокаивал:
- Всё хорошо, не дёргайся. Всё осталось позади.
Я оставил попытки встать, но лишь ради того, чтобы окончательно прийти в себя. Спать больше совершенно не хотелось, но усталость мысленная и телесная никак не желала уходить, несмотря на невероятную регенерацию. Страшно представить, что у меня за раны были, чтобы восстановление шло так тяжело.
Пролежав несколько минут, я понял, что встать не смогу довольно долго. А вот хотя бы снять шлем можно. Доспех с меня стянуть никто другой не смог бы, так что сейчас я гордой шпротой болтался в консервной банке.
С трудом подтянув руки к голове, я медленно отцепил шлем и вздохнул.
В глаза ударил яркий свет, от которого я уже успел отвыкнуть во мраке проклятого мира. Но этот свет тоже не был тем благословенным солнечным светом, к которому я привык. Здесь всё озарялось фиолетово-синим цветом, плотной стеной уходящим в бездонное небо. Такой неприятный свет, но всё же лучше, чем эта серая муть, которую видели мои глаза в темноте.
- Ну как ты? - огненную стену загородило обеспокоенное лицо атамана. В синем свете оно выглядело очень непривычно и жутко, будто покойник вышел из могилы.
- Бывало лучше, - хмыкнул я, - причём, лучше почти в любой момент прошлого.
- Понятное дело, - покачал головой командир, - мы уж думали, тебя напополам разрубит. Хотя, из доспеха столько крови вылилось, что мы вряд ли так уж сильно ошиблись.
- Только не говори, что у меня нет ног, - похолодев, попросил я полушёпотом. А потом медленно, молясь в каждое мгновение, пошевелил ногой. Медленно, отзываясь острой болью, конечность отозвалась! Слава богу, не разрубило! Только вот всё равно боль адская, а шевелиться нереально.