– Можно не только с бубном работать, – ответил тот без всякой обиды, – хороший профессионал камлает при необходимости на барабане, любом простом предмете. Хоть на столешнице, – он постучал ладонью и удовлетворенно кивнул не то звуку, не то самому себе, – хоть на пустой голове подростка.
Рей заметно надулся.
– Умелый шаман нередко развивает способность входить в измененные состояния и оставаться там без помощи барабанного боя и других техник. Одним усилием воли.
Ну да, подумал Блор, но в жизни редко применяют. Зрелищности не будет, и тяжелее включать больных в действие. Они ждут определенных вещей и поведения. Но он же не пляски мне тут заявился устраивать, а пришел с определенной целью. Какой?
– А посмотреть вблизи, – ответил тот на не произнесенное вслух. – Я же человек, и любопытный. О ком сегодня трещат бабы и мужики по всему посаду.
– Надо духов спросить, – пробурчал Блор. Ему обсуждение при толпящемся вокруг народе, с жадностью внимательно прислушивающемся, не сильно было по сердцу.
– Их тревожить по пустякам себе дороже, – вполне серьезно ответил шаман.
– Злые?
– Духи как дети. Они не знают добра или зла. Им хочется, и этого достаточно. Или пищи, или оторвать неосторожному дурную башку, сунутую не туда. Поэтому надо соблюдать определенные правила при общении. И не бояться. Все равно бесполезно. Бойся или нет, а не поможет, коли рассердишь.
– Но ведь детей воспитывают, почему духов нельзя?
– Можно ли изгнать зло из волка и сделать его добрым? Нет. Потому что природа у него такая: не станет охотиться – просто сдохнет с голодухи. Вот и из человека нельзя окончательно изгнать зло. Оно всегда присутствует в душе. Часто люди стремятся уничтожить зверя в себе, но это сложно, очень тяжело. Немногие сумели подняться до высот праведности. Такие возрождаются с памятью прошлого.
– Увы, это не ко мне, – отказался Блор. – Чем влачить тихое и незаметное существование, опасаясь кого-то обидеть случайно, я предпочитаю стать частью изменений. Если удастся – возглавить их, хотя так далеко не загадываю.
– А ведь всех идущих за тобой могут и уничтожить, – пристально глядя ему в лицо, произнес шаман.
– Все мы умрем, и каждый фем, выходя на бой, произносит: «Сегодня хороший день для смерти», – наклонившись вперед, страстно сказал Блор. – Пройдет четыре-пять десятилетий – и никого из присутствующих здесь уже не будет в живых. Лишь наши кости останутся, и может быть, прямые потомки не успеют забыть. Так мне этого мало! Мне не нужны золото и земля, хотя не собираюсь отказываться от заслуженного. Мне охота увидеть свое имя в летописях. Чтобы вся Империя его знала!