– Я забуду и переживу их. Обидно только, что дело страдает.
– Если только это действительно так, – заметила капитан Саня.
На сей раз она не высказалась за меня, хотя раньше всегда старалась поддерживать. Должно быть, посчитала, что я своими высказываниями честь их мундира пачкаю, хотя судмедэксперты и не менты.
Саня начала читать листы принтерной распечатки, принесенные Василием Андреевичем, и пододвинула один из них мне. На нем была отпечатана фотография человеческого тела со сдвоенными ранами, внешне слегка похожими на те, которые остались на теле Соколянской.
– Шесть лет назад на кухне в своей квартире в Краснодаре была убита женщина. Вилкой для разделки мяса. – Радимова пододвинула мне еще один лист распечатки, где размещалась фотография большой вилки с двумя длинными, острыми зубьями, широкими, как лезвия ножа. – Убийство предположительно было совершено женщиной, приятельницей жертвы – Надеждой Ивановной Тропининой, задержать которую не удалось ни по горячим следам, ни позже. Она до сих пор находится в бегах, и ее местопребывание неизвестно. Объявлена в международный розыск, но результатов пока нет. Было нанесено восемь ударов в разные части тела, хотя смертельным, судя по заключению судмедэкспертизы, был первый из них, угодивший в горло. Остальные удары производились, видимо, в ярости, в припадке. Предполагаемая убийца состояла на учете в психоневрологическом диспансере, но до этого случая не считалась социально опасной. Очевидная ошибка. Против врача тоже было заведено уголовное дело, которое завершилось ничем, поскольку и сама Тропинина пока еще не попала под суд. Нет решения о виновности убийцы, невозможно наказать и врача. Если судить по фотографиям ранений в Краснодаре и у нас, они носят схожий характер.
– Еще похоже, что у нас удары тоже наносились в ярости по мертвому телу, поскольку первый из них уже оказался смертельным, – насмешливо сказал я. – Да, похоже на типичный случай психопатии. Оглашением такой версии ты обвиняешь своего Владимира Владимировича в еще большем непрофессионализме, чем я.
– То есть?.. – хмуро спросил Василий Андреевич.
– Ваш хваленый судмедэксперт, который патологоанатом, заявил, что раны на теле Соколянской на три миллиметра короче, чем те щели, которые остались на двери его кабинета. А я тогда сякен с силой бросал. Значит, такие повреждения вообще никогда не смогли бы привести к смерти Соколянской. А вилка способна убить. Спросите Владимира Владимировича, могли эти раны быть результатом ударов вилкой, и настаивайте на своем. Он сильно, думается, возмутится. Кроме того, куда делась сама вилка?