А может, это впрямь парик? А под ним – куцые негритянские кудряшки на облысевшем черепе? Тогда с личной жизнью у нее вполне понятные сложности.
Лиза сетует, что многие из ее знакомых покинули Калифорнию из-за засилья мексиканцев. Мне хорошо известна эта проблема в цифрах. Переезд белых только из Лос-Анджелеса составил полмиллиона человек за последние пятнадцать лет, но зато его заселили три миллиона пришельцев. Сто тысяч англосаксов покидает Калифорнию каждый год, при этом в скором будущем ее население будет наполовину испаноязычным. Дело может окончиться отделением штата, требованием двойного гражданства и права голосования по мексиканским законам. Внутри нации создается нация, всегда недолюбливающая нас.
– Творится безобразие, – говорит Лиза. – Мы превращаемся в приют избыточного населения, которое не способна прокормить Мексика. И это уже экспансия. В некоторых городках, например, в Эль-Сенисо, сам мэр объявил испанский язык «городским» и распорядился перевести на него делопроизводство.
– Этот дух сепаратизма меня тоже очень тревожит, – отзываюсь я. – Обсуждаются вопросы о переименовании штата Нью-Мексико в Нуэво-Мексико, а это явный намек на раскол; распространяются настроения о передаче Мексике Юго-Западных территорий, а всякие чикано уже прямо заявляют, что идут заново колонизировать Штаты, и им по душе, что коренное население дрожит от страха! Здесь, в Калифорнии, каждый четвертый житель – иммигрант. И с учетом бесконечного прилива пришельцев нам каждый день требуется наращивание энергетики. Я не хочу накликать бед, но скоро нам потребуются отключения света в городах, на магистралях, строжайшая экономия топлива, и, как следствие, очереди у бензоколонок…
– И еще, – уныло произносит Лиза. – Мы вынуждены принимать родственников тех, кто перебрался сюда из Южной Америки, они съедают эмиграционный дефицит, а европейцам к нам не попасть. Мы депортируем ежегодно менее одного процента нелегалов, а их уже одиннадцать миллионов…
– Погодите, скоро они объединятся и потребуют легализации, – предостерегаю я.
Лиза неопределенно вздыхает. Ни у нее, ни у меня нет определенного плана решения этой разросшейся, как опухоль, проблемы. Выход один: тотальные полицейские зачистки и создания гетто. Но попробуй предложи подобное публике.
– Теперь. Не постесняюсь обратиться с персональной просьбой, – уверенно продолжаю я, выкладывая перед ней бумаги из своей папки.
Бумаги касаются тендера на создание новых систем телекоммуникаций. В предваряющей их справке – аргументация в пользу моей корпорации, безусловного лидера изысканных технологий.