Вместо ответа я посмотрел на него с холодным выразительным недоумением и, поняв, что пояснений с моей стороны не последует, чернокожий наймит придал теме иной оттенок:
– Сколько здесь денег под камнем лежит, только Аллах знает, – продолжил он. – А хозяева теперь к нему в гости пошли…
– Пять лет пройдет, никому эти доллары не нужны будут, – заметил рыжебородый.
– Почему? – угрюмо вопросил я.
– Тут государство Ичкерия будет, – назидательно ответил он. – Свои деньги иметь будем.
– Не-ет… – протянул негр. – Здесь будет часть от большой государства с мусульманский король. И столица, наверно, Аддис-Абеба.
– Какой еще «аддидас»? – с пренебрежением спросил хромой.
– Такой есть мой город, – заявил негр.
– Мулла сказал, столица Мекка будет, а еще вторая – в Чечня, – возразил один из боевиков.
– Никакой не Чечня! – замотал головой негр. – Что Чечня? Она меньше моя жопа. А вы тут триста лет порядок никак не сделаете! Без нас тут русский давно тебе башка оторвал!
– Ты почему Чечня жопа сказал? – окрысился хромой.
– Потому что… она далеко от голова, – простодушно сообщил негр и картинно развел руками – длинными и сухими, как лапы паука.
В свою очередь, хромой тоже дернул рукой в коротком и брезгливом жесте, направленном в сторону оппонента, и тот, к немалому моему удивлению, вдруг выпучил изумленно глаза и начал медленно заваливаться набок. После негр засучил ногами, будто вытирал подошвы о каменистый грунт и – затих. Только тут я заметил торчащую из его груди рукоять ножа.
– Ты чего сделал, Тимур?! – вскричал, вскакивая с места, рыжебородый.
– Он Родина моя оскорбил, урод тропический, – веско объяснил хромой, приступивший к осмотру карманов убитого. – И вчера в карты неправильно со мной играл, на три тысячи меня, шакал, обманул.
Из-под куртки покойника он выдернул кожаную поясную сумку, расстегнул ее, вытряхнув на землю документы и несколько пачек долларов.
– Три – мои, поровну другие, – провозгласил деловито и умиротворенно.
– Все поровну, – грозно и тихо поправил его рыжебородый.
С внимательной неприязнью посмотрев командиру в глаза и, встретив ответный взор, не предвещающий и намека на компромисс, хромой, поиграв бровями, покладисто заявил:
– Тимур никогда жадный не был, сам знаешь.
Разделив деньги, бандиты, не удосужась даже прикопать труп, собрались в дальнейшую дорогу.
– Пошли, – стесненно кашлянув, обратился ко мне рыжебородый. Подумав, добавил: – Ты бы никогда так о моей страна не сказал, правильно?
Я ответил неопределенным кивком. Я старался выжить.