– Черт, а он не хочет вставать!..
И вот опять раздался некий короткий приглушенный стук.
«Нет. Это не стук. Это звуковой результат удара ноги, обутой в плотный полевой ботинок, по нижней поверхности голубоватой пластиковой лавки», – неожиданно и молниеносно сообразил странный и загадочный персонаж, находясь в своем аутентичном укрытии.
И снова:
– Тух-тух-тух!.. – только теперь громче и агрессивнее.
– Так ты будешь вставать, тварь, урод, паскуда… или нет?!
«Черт, а становится интересно…».
Наш знакомый, судя по его предшествующим действиям и поступкам, мог справиться со многими вещами, но противостоять ярому натиску собственного любопытства ему было невыносимо сложно.
И по мере того, как бедлам внутри вагона нарастал, фантазия спасала его все меньше и меньше. Так что, зная себя, странный и загадочный персонаж в итоге даже и не стал сопротивляться влечению, которое не нарочно породили забивающие слух крики, оскорбления и громкие звуки пинков. Вместо этого он просто взял и плюнул на риск, а потом выглянул из-за угла.
«И надо сказать, что очень не вовремя…».
– Пах! Пах! Пах! Пах!
«Твою ж мать…».
Взглянув обоими глазами на то, что происходит внутри вагона, странный и загадочный персонаж не смог вернуться в свое убежище. Не было сил. Моральные силы покинули его. Да и ноги безбожно одеревенели. И потому оставалось только одно – наблюдать за тем, как каждый из четырех представителей мобильного досмотра поездов медленно, но верно падает на пол, демонстрируя при этом широко распахнутые от изумления глаза и кровоточащие отверстия посередине лбов.
«Какого это лешего происходит тут, черт меня побери…».
Странному и загадочному персонажу очень хотелось сглотнуть скопившуюся во рту слюну. Но и этого он сделать не мог. Глотку тоже словно парализовало, подобно рукам, ногам,… подобно всему телу. Только серые глаза еще были способны хоть что-то делать. Например, смотреть на странного и загадочного оборванца, сидящего в полулежачем положении на пластиковой лавке замызганного голубоватого цвета. В руке того, кто ранее казался вполне обыкновенным, теперь был крепко сжат какой-то старинный револьвер. От направленного вверх ствола исходил легкий дымок.
«А секундами ранее я видел, как из него стреляли», – думал человек, понимающий, что неприятностей стало еще больше.
И будто прочитав эти самые мысли, странный и загадочный оборванец посмотрел в сторону тамбура и громко воскликнул с ноткой скомканного извинения в голосе:
– Я же просил меня не беспокоить! Чего тут непонятного?!
4
– Клац-клац… клац-клац… клац-клац…