– Который час, Элиас?
– Это важно? – осведомился он и потерся щекой о мою щеку.
– Не знаю… но может быть, да.
Он вздохнул и неохотно стал копаться в кармане в поисках телефона.
– А, черт, похоже, забыл его дома.
Я давно уже могла это сделать, если бы была в силах хоть на сантиметр отодвинуться от него. Но теперь мне ничего другого не оставалось. Я перевернулась на другой бок и бросила взгляд на будильник. 11:59. Проклятье. Уже двадцать девять минут как я должна быть у Алекс. Я снова повернулась к нему, спрятала лицо у него на груди и застонала.
– Только не говори, что пора вставать…
Я кивнула.
Элиас обнял меня еще крепче.
– Давай просто позвоним Алекс и перенесем этот завтрак на следующий год.
– Но она всегда так обижается, когда кто-то отменяет встречу. К тому же, боюсь, еще минут пять – и нас будет разыскивать ФБР.
На самом деле, можно считать чудом, что она не позвонила уже раз десять.
Он вздохнул.
– Да, тут ты, пожалуй, права. Но сегодняшнюю ночь, – продолжил он и поцеловал меня в лоб, – я ни с кем делить не стану. Ты будешь принадлежать только мне – мне одному.
– Насколько я помню, я еще даже не согласилась.
– Как же, как же, согласилась.
Я усмехнулась.
– Да нет, по-моему, ничего такого не было.
– Было-было. Не сомневайся.
– Боюсь, ты обманываешься. И весьма жестоко.
– Мне нравится, что ты такая застенчивая, – сказал он и поцеловал кончик моего носа. – Но отвертеться не удастся. Мне очень жаль.
– Никакая я не застенчивая!
– Да-а?
Я потрясла головой.
– Ну тогда, – сказал он со своей вечной усмешкой, наклонился к самому моему уху и продолжил голосом соблазнителя, – я могу рассказать тебе, что мы будем делать, если ты все-таки решишься заночевать у меня и расстаться с одеждой…
Я почувствовала, как все волоски на моей коже разом встали дыбом. Я закашлялась.
– Ха, вперед и с песней. Вот напугал-то.
Прозвучало это, правда, далеко не так независимо, как мне хотелось бы.
Он тихо рассмеялся, его теплое дыхание защекотало мою шею.
– Сама напросилась, – сказал он. – Для начала я должен тебя предупредить. Прелюдия при известных обстоятельствах может длиться часами.
Мой пульс участился, и к щекам прилила кровь.
– Я буду распаковывать тебя, словно подарок, – прошептал он. – Медленно раздену – одна вещь за другой – и уложу на кровать. Я полюбуюсь тобой при свете, а потом разденусь сам и лягу рядом.
Мне стало жарко. И на этот раз загорелось не только лицо. Так, должно быть, чувствует себя человек, прикоснувшийся к раскаленной плите. Эмили. Держись. Он тебя просто провоцирует.
Элиас помолчал. Вероятно, ждал, что я сейчас соскочу с кровати. И если бы я не была так поглощена борьбой с самой собой, я бы именно это и сделала. Но я напрягла все мышцы – и осталась лежать.