Во время беседы высказывал сожаление по поводу гибели потерпевшего, заявлял, что его «преследует эта картина: голова в ранах», говорил, что с происходившим в армии «надо было что-то делать», но он «сделал не так», не мог понять, «насколько должен был наказать обидчика». Отмечал изменения в своем характере за последнее время, после происшедшего: перестал быть «маменькиным сынком», научился противостоять агрессии окружающих. Жаловался на периодическую головную боль, особенно беспокоящую при перемене погоды. К своему будущему был равнодушен: «как будет, так и смирюсь».
В отделении поведение Д. в течение всего периода пребывания на экспертизе было упорядоченным, настроение – ровным. Был общителен, вежлив, исполнителен. Беспокоился о родных, был рад получению посылки из дома, угощал всех испытуемых. Сроками и результатами экспертизы не интересовался. Каких-либо приступов с потерей сознания, продуктивной симптоматики у него не наблюдалось. Мышление было последовательным, логичным, суждения – несколько поверхностными, незрелыми. Интеллект был сохранен, эмоциональные реакции – адекватными. Критические функции нарушены не были. При экспериментально-психологическом исследовании существенных изменений со стороны памяти, мышления, внимания, умственной работоспособности не отмечалось. Уровень интеллектуального развития в целом достаточный, соответствовал полученному образованию. Выявлялись такие личностные особенности Д., как избирательная общительность, конформность установок, стремление к опосредованным формам поведения в сочетании с ранимостью, чувствительностью к средовым воздействиям, склонностью к фиксациям на негативных переживаниях с их внутренней переработкой и нежеланием делиться ими с окружающими. Комиссия пришла к заключению, что Д. обнаруживает остаточные явления перенесенных повторных травм головы с некоторыми изменениями со стороны психики. Ему было рекомендовано применение ст. 22 УК РФ, а также принудительное амбулаторное наблюдение и лечение у психиатра. Обоснование применения ст. 22 УК РФ было сделано следующим образом: «в период времени, относящийся к инкриминируемому деянию, Д. находился в состоянии эмоционального напряжения, вызванного длительной психотравмирующей ситуацией с накоплением аффекта в связи с неправомерными действиями потерпевшего, и в подостром периоде перенесенных повторных черепно-мозговых травм, что во время совершения инкриминируемого ему деяния лишало Д. возможности в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими».