- Турсла... - так звали девушку-мотылька в старинном предании о Турсле и Жабе-Дьяволе. Так было дано имя ребенку с-духом-не-из-клана, имя само по себе необычное и предвещающее зло.
Турсла выросла среди народа Торов. По обычаям этого народа, она так и не узнала, кто ее "мать". Все дети клана пользовались одинаковой любовью взрослых и были равны. Поскольку в ее пользу говорила Мафра, а сами Торовы топи послали ей имя, никто не делал различий между Турслой и остальными детьми, которых теперь в племени было совсем немного.
Народ Торов действительно очень древний. В песнях памяти говорилось, что когда-то предки торов были подобны неразумным животным (они были даже ниже многих животных в своей старой земле), и тогда их вождем и проводником стал Вольт, один из Древних (Вольт тоже не был человеком, он принадлежал к более древней и великой расе, с которой не могли равняться люди). Вольт был одинок и нашел в этих существах искру мысли; это заинтересовало его, и он стал им помогать.
Полуптичье лицо Вольта по-прежнему изображалось на охранных тотемах вокруг полей локута и жилищ торов. Его памяти посвящались первые плоды полей, когти и зубы страшных ящериц-вэков, если кому-то удавалось убить их. Именем Вольта клялись, и клятву эту можно было давать только по серьезной причине.
Турсла росла физически, росли и ее знания Торовых топей. Что находится за пределами их болотистых земель, не интересовало народ Торов, хотя там были земля, море и обитало множество разных племен. Но все эти племена не такие древние, как народ Торов, и не обладают такими познаниями, потому что не получили благословения Вольта, не учились у него во времена, когда создавались первые кланы.
Но Турсла отличалась от других. Она видела сны. И еще до того как узнала слова, которыми можно эти сны описать, они захватили ее и дали ей новую жизнь. И много раз мир, который она видела в этих снах, казался ей более ярким и реальным, чем страна Торов.
Взрослея, девочка обнаружила, что стоит ей начать рассказывать ровесникам о своих снах, те принимались неловко переминаться и старались избегать ее. Она обиделась, потом рассердилась. Позже, может быть, из самих снов к ней пришла мысль, что сны предназначены только для нее одной и она не должна ими ни с кем делиться. И она испытывала тоскливое одиночество, пока не обнаружила, что сами Торовы топи (хотя это совсем не тот мир, в который уводили ее сны) тоже могут быть таинственными и прекрасными.
Но так может считать только тот, у кого тело тора и кто вырос в одном из кланов Торов; потому что Торовы топи - мрачная земля, в основном занятая зловонными болотами, из которых торчат изогнутые скелеты давно умерших деревьев; и каждую ночь их стволы покрываются скользкими наростами.