Девушка прислонилась к стене, чувствуя слабость в ногах, руки тяжело повисли по бокам, как будто у нее не хватает сил поднять их. Прижимаясь спиной к грубому камню, она скользнула вниз, развалины поднялись вокруг, как щит. Голова Турслы упала на грудь, девушка в последний раз послала еще остававшуюся у нее энергию, чтобы усилить сеть, и ярко представила себе, как сеть обнимает спотыкающиеся ноги Аффрика.
Стало холодно, и Турсла задрожала. Вокруг было темно, она больше не слышала звуков, придававших силу мозговой стреле Уннанны. Послышался шорох крыльев. Турсла посмотрела вверх, в ночное небо над развалинами.
Там плясали два ночных мотылька, их прекрасные тонкие крылья слабо светились, такое свечение всегда сопровождает их во тьме. Они летали взад и вперед, встречались и расставались. Потом больший мотылек спустился и на мгновение сел на смоченное росой платье на груди девушки. Он размахивал крыльями и своими светящимися глазами смотрел прямо ей в глаза... а может, Турсле это показалось.
- Сестра, - прошептала Турсла, - приветствую тебя. Доброго полета тебе сегодня ночью. Да пребудет с тобой благословение самого Вольта!
Мотылек повисел и улетел. Турсла с трудом встала. Тело ее болело, словно она целый день склонялась к ткацкому станку или работала на жатве в полях. Она не могла ясно соображать.
Придерживаясь рукой за стену, девушка вошла в зал. Никого нет, трон Вольта пуст. Турсла на мгновение остановилась, глядя на кресло. Попробовать снова? Она испытывала желание, странное желание. Ей хотелось увидеть, что произошло со всадником. Как там Мафра назвала его? Саймонд. Странное имя, Турсла повторила это имя, как будто пробовала на вкус, как будто имя может быть кислым или сладким.
- Саймонд!
Но ответа не было. И Турсла знала, что даже если снова сядет в кресло Вольта, ответа на этот раз не будет. То, что она сделала ночью, на время истощило ее силу. А никакой помощи у нее нет.
Медленно, время от времени хватаясь за стену или камень, она выбралась из развалин. Но ей приходилось несколько раз садиться и отдыхать, прежде чем девушка вернулась в дом клана.
Тут ей потребовалось все ее искусство, чтобы незаметно пробраться в свой угол. Надо ли рассказывать матери клана о том, что произошло ночью? Меньше всего ей хотелось будить спящих.
Она легла на свой спальный матрац. И, засыпая, увидела картину: Аффрик бьется в сети, спутавшей ноги, его насмешливый рот раскрыт, он кричит в страхе. Турсла, не чувствуя того, улыбнулась и так и уснула с улыбкой.
4
Остров, на котором располагались древние дома клана, затянул густой туман, развесив занавеси между домами, превращая выходящих в едва заметные тени. Все покрылось крупными каплями, которые, сливаясь вместе, стекали вниз. Тело становилось мокрым, волосы спутывались, одежда отсыревала.